торопиться, но низ живота сладко жжет медовая горечь, разливается по телу, поднимается к губам, рождая:
– Я хочу тебя…
Краем глаза – яркая вспышка.
Руки ласковы, руки нежны – ремень, пуговица брюк и молния.
– Марина, вставай… – шепчет он.
Еще одна вспышка – периферия сверкает, отвлекает. Быстро поворачиваю голову…
На полу лежит осколок – длинный, тонкий кусок стекла. Сглаженные края – порезаться нельзя, но можно…
– Вставай, – голос громче, слабо звенит сталью.
… можно проткнуть.
Поднимаю глаза – любимое лицо застыло. Грубая силиконовая пародия на Максима: пустой взгляд, бескровные губы, кожа – грубой резиновой маской, и нет, совсем нет жизни. Поворачиваю голову…
Весь пол засыпан осколками битого стекла.
– Вставай! – раскатом эхо по углам комнаты.
Комната дрожит, искажается, плывет.
– Вставай!!! – оглушительным громом.
Одергиваю руки, зажимаю уши…
– …вставай! Вставай!
Открываю глаза – передо мной размытое пятно. – Вставай! – орет оно мне, а в следующее мгновение крепкая ручища хватает меня и дергает наверх. Я не поднимаюсь – меня подбрасывает. Тело окаменевшее, неповоротливое срывается, ведомое паникой, ноги заплетаются и совершенно не слушаются – несут, вяжутся, словно нити, через раз касаясь земли. Почти падаю, но крепкая рука тащит, несет за собой вперед. Он кричит:
– Быстрее! Давай же…
Сиплое дыхание, рваные движения. Я смотрю, но не вижу – мир вокруг трясется, смазывается в быстром движении, очертания и силуэты, словно тени в мутной воде, круги и рябь мучают мой желудок. Меня мутит. Вокруг много серых пятен, их движения хаотичны, и они истерично взвизгивают. Мое дыхание тяжелеет. Человек впереди очень торопится. Серые пятна становятся громче. Поднимаю голову и смотрю вправо, щурюсь, чтобы сфокусироваться, но тут обзор закрывает еще один человек. Он бежит с нами. Или туда же, куда и мы… Запинаюсь. Серые пятна все громче, и я узнаю в манере их голосов что-то знакомое, но в голове туман и жуткое месиво из обрывков снов, памяти, реальности и внутренних ощущений, не дает мысли оформить окончательный образ.
Спотыкаюсь. Матерюсь. Спотыкаюсь снова.
Лестница.
– Поднимай н-ноги! – выплевывает человек впереди.
Тащу вверх чугунные ступни. Одно из серых пятен резко вырывается вперед и бросается в нашу сторону. Человек справа от меня пинает пятно, и оно начинает пронзительно скулить.
– Открыто? – кричит человек впереди.
Это не мне. Откуда далеко раздается ответ, которого я не понимаю, но мы все еще поднимаемся вверх и вперед.
Грохот, лязг и какой-то слабый звон.
Внезапно становится темнее. Звуки шагов из глухих превращаются в звонкий топот, множащийся, отражающийся. Позади – грохот и стеклянно-металлический звон.
Моя
