Дэн погладил меня по голове, смутился, отдёрнул руку, и поднялся на ноги, – Давай теперь, постреляем? Хватит разговоров на сегодня.
Я обрадовано вскочила. Фиг с ним, с церковным пением, пока у меня есть капелька свободы! Но…
– Дэн, я про главное чуть не забыла сказать.
– Говори, малявка, – Дэн уже сидел на корточках, разбрасывая листву, прикрывающую наш тайник. Глядя, в его согнутую спину, я сказала:
– Моя и Яринкина мамы хотели, чтобы мы убежали на Запад.
Глава 5.
Белесый.
На следующий день, прежде чем идти к Агафье проситься петь в церкви, я решила провести небольшую разведку, и после ужина подошла к Нюре, девочке из группы тринадцатилеток, которая пела в церковном хоре вместе с взрослыми певчими.
Выслушав мои сбивчивые вопросы, Нюра покивала.
– Я слышала, как ты поёшь, очень неплохо. Думаю, батюшка Афанасий обрадуется. И в будущем тебе пойдёт плюсом такой опыт. Но ты должна понимать, что это всё не так просто.
– Что не просто? – опасливо спросила я.
– Ты наверно думаешь, что пришла на службу, спела и ушла? Нет. Это займёт гораздо больше времени – учёба, репетиции. А если будешь делать успехи, то станешь выезжать на выступления в другие церкви и храмы. Я уже ездила.
– Так это же хорошо?
– Конечно, хорошо. Моя мечта – попасть в хор при нашем монастыре, и остаться там.
– Ты хочешь стать монахиней? – изумилась я.
– Да, – просто ответила Нюра, – монахиней-хористкой.
Я потрясённо примолкла.
Наш приют основан при большом монастырском комплексе, хоть и находится чуть в стороне. Мы не видим за лесом его многочисленных куполов, зато по воскресеньям и праздникам прекрасно слышим многоголосый колокольный гул, в который вплетался и звон колокола нашей приютской церкви. Воспитанники приюта обычно там не бывают, и очень редко выросшие здесь девушки принимают подстриг в этом монастыре.
Поэтому слова Нюры меня немало удивили. Не секрет, что все приютские девочки мечтают выйти замуж, чтобы получить фамилию мужа, а вместе с ней право иметь детей, наследовать собственность, и работать, если муж разрешит. В противном случае попадёшь на производство, станешь вечной жительницей общежития, навсегда привязанной к одному рабочему месту. Но был и третий вариант – монастырь. Он мало кем рассматривался по причине труднодоступности. Чтобы стать монахиней девочка должна отличаться крайней набожностью, не иметь взысканий по поведению, и получать высшие отметки на таких предметах, как Слово Божье и Основы православной культуры. Но желающих податься в монахини наблюдалось мало не только поэтому. Жизнь послушницы монастыря, по слухам была ещё тяжелее и обделённее, чем у работницы завода или фабрики. Постоянное соблюдение постов, бесконечные молитвы, тяжёлый труд, невозможность покидать пределы монастыря, всё это отпугивало самых
