теперь посмотрим, что может это тело. Но для начала я решил попробовать тот прием, который едва не провалил в катакомбах под Сатаром. Небольшая палочка заменила шило, я встал прямо, а затем быстро развернулся, словно выворачиваясь из чужих рук, и завершил все это выпадом в сторону воображаемого противника. Получилось плохо. Попробовал дать волю телу – получилось еще хуже, но сама суть осталась: похоже, этот прием отобразился в памяти моей души. Звучит дико, но факт остается фактом.
Интересно: то, что мы называем душой, дублирует память тела или обладает своим собственным «архивом»?
Моя первая догадка подтвердилась уже через минуту – отпущенное на свободу, конечно в переносном смысле, тело выдало классическую «ката», или, как говорили в этом мире, боевой «танец» кронайских моряков. Затем я попробовал повторить все это, уже жестко управляя телом, и результат получился смехотворным. Третья попытка сочетала в себе и поверхностный контроль, и свободу рефлексов. Кое-что начало получаться – я задавал цель, а тело проводило вдолбленные в него с детства фехтовальные связки. «Волна» мягко разогнала корявый «клинок» до свиста, переводя его в защитную «сеть». Затем атакующая «чайка», сразу же оборонительный «утес», подкрепленный «рифом», и моментально контратака в «прибое». Заканчивая «танец», я понял, что уже не один.
– Как-то странно у вас получается, капитан. Вроде неплохо, но в то же время коряво.
– Это последствия неудачного падения головой на палубу. Вот, приходится восстанавливать форму.
– Не хотите учебный поединок? – предложил Джайме, и только после этих слов я увидел в его руках две аккуратно обструганные палки, по размерам подходившие для имитации морских шпаг.
В предложении капитана не было ничего пренебрежительного – боевым оружием тренируются только в книгах и фильмах. Даже такие безбашенные самоубийцы, как самураи, использовали бамбуковые боккены. Возможно, французские мушкетеры и русские гусары поступали по-другому, но мне не очень-то верится – глупо рисковать в обычной тренировке, тем более жизнью своего товарища.
Капитан товарищем мне не был и явно хотел «отходить» меня палкой по всем дозволенным местам.
– Что ж, капитан, давайте попробуем.
Он не стал приглашать меня на основную поляну, но легче от этого не стало – через две минуты появились все гвардейцы, кроме одного, а через пять явился и последний в сопровождении Лары.
Вначале я путался в руках и ногах, жутко мешая рефлексам пиратского тела, но затем втянулся. Всем известно – ничто так не способствует учебному процессу, как пара лишних синяков. Не буду говорить, что это педагогично и что следует вернуть древний опыт порки в школах, но с эффективностью этого метода поспорить трудно.
Втянуться-то я втянулся, но это не значило, что начал побеждать. Под конец, с трудом пробив защиту соперника с помощью не очень-то изящного «краба», удалось провести «чайку»
