бросив в сторону спальни воображаемую гранату, и молча прошла в зал, чтобы раздеть Майю. На лице девушки все это время покоилось выражение абсолютнейшего безразличия. Детские вещи отправились по местам, и довольная жизнью Майя весело убежала на кухню.
Семейный ужин прошел как обычно, если исключить пару свежих новостей о похождениях родительских коллег.
Приняв душ и надев чистую пижаму, Вероника вернулась в комнату, которую покинула около часа назад, где уже мирно сопела Майя, и включила ночник. Старые пуховики так и лежали, наполовину вывалившись из открытой дверцы шкафа. Она собрала их и взяла игольницу с нитками.
Затем занялась очень странным делом: принялась сшивать из старых курток подушку. Зачем, Вероника и сама не знала. Благосостояние семьи и обилие мягких подушек с пледами вполне позволяли выбросить вышедшие из употребления предметы гардероба, однако девушка упорно продолжала, обшивая теперь мягкую пуховую массу еще более старым, к тому же рваным пододеяльником, тем самым постепенно придавая ей квадратную форму.
По такому же странному, как и нынешнее занятие Вероники, а, может быть, и вполне логичному – кто знает? – стечению обстоятельств, любая деятельность, и только деятельность, заставляла ее чувствовать и осознавать себя живой сущностью.
Закончив «творить», Вероника снова прошла к шкафу и достала розовую наволочку, которая уже спустя минуту эстетично дополнила новый экземпляр ее подушечной коллекции. Девушка села за рабочий стол и открыла дневник, при этом вдруг осознав: она его не закрывала. Мурашки волной прокатились по спине, прикрытой лишь холодной тканью пижамы – неужели мать прочла ее записи?
Однако лихорадочное замешательство длилось всего долю секунды. Теперь Вероника думала: «Ну, а если все же прочла, то что? Ведь ничего не изменится. Тем более, мой ежедневник лежит здесь, передо мной, все так же содержа в себе мои записи, в полной цельности и сохранности. Получается, я бессмысленно истратила нервные клетки, которые, возможно, пригодились бы мне в будущем для более полезных дел. И из-за чего? Из-за этой нелепой глупости. Хотя… Теперь это не имеет значения. Необходимо больше работать над контролем своих эмоций.»
Вероника снова сделала запись в дневнике: «Только что я сшила подушку из своих старых пуховиков. Она была некрасива, скорее уродлива, но стоило мне надеть на нее красивую наволочку, как уродство превратилось в красоту, и я сама бы не отличила ее от настоящей подушки из магазина. Следствие: что угодно может быть иллюзией. Вывод: нельзя верить глазам.»
Ника положила ручку и закрыла дневник. Смысла прятать не было, и она не стала утруждать себя этим бесполезным занятием. Девушка взглянула на часы – одиннадцать вечера. Спать совсем не хотелось. Чтобы уснуть, нужно было чем-нибудь себя измотать. Но на этот случай всегда находилось спасительное устройство – смартфон. Через полчаса глаза уже слипались от яркости экрана, а разум туманился от бессвязной глупости мелькавшей
