в ответ пожали плечами, забыв, что их не видно. Какое управление?! До того ль?!
– Надо же, снижаемся, – буркнул Белян.
– Думаешь, прилетели? Как ты узнал? – заинтересовался Ярил, старший из братьев, который никак не ощущал снижение.
– По желудку. Он у меня сейчас где-то в районе горла.
Сани с тихим хлопком остановились, и троица спешно выбралась, шепнув перед уходом:
– Ждите.
– Светом мы себя выдадим, – вздохнул Белян, силясь разглядеть, хоть, что-нибудь в абсолютной темноте и беззвездном небе.
– А без света ничего не увидим, – ответил Ярил и добавил: – Трескуны говорят, дом пуст. Где вы были? – бросил он в пустоту, подсвеченную фонарем Зари. В свете фонаря виднелись лишь крупинки снега, но старший из братьев смотрел так, словно видел собеседника: – Почему не предупредили? Он не мог заставить вас молчать как Зиму.
– З-задание. Не ус-с-пели. Только вернулис-сь, – свистящие и потрескивающие голоса наполнили пространство вокруг, но так никто и не появился.
– Значит, следил, – Заря мотнул головой, перекидывая очень светлые, точно выбеленные волосы, за плечи. Красная обтягивающая шапка плотно прижимала их сверху, но заиндевевшие на ветру кончики больно хлестали по лицу.
Братья направились вокруг дома, напоминающего заснеженную гору на льдине. Идеальная маскировка для этих мест. Сейчас никто из троих не мог сказать точно, чего боится больше: найти или не найти. Сперва свет от фонаря выхватил из темноты валенки, после ватные штаны, бордовый тулуп и остановился на длинных белых волосах, сливающихся со снегом, кабы не темно-бурые пятна, что заляпали их.
– Сразиться честно, стало быть, не рискнул. Напал исподтишка, – нарушил затянувшееся молчание Ярил, который позабыл кожаную кепку любимого красного цвета дома. Хотя, здесь та помогла бы вряд ли: волосы и ресницы превратились в сосульки. Как и братья с отцом, он мог и вовсе разгуливать в одной майке на таком морозе, но предпочитал не выделяться. Возвращаясь домой, обычно все они переодевались в ватники и валенки.
Белян, тем временем, вытянул руку вперед, растопырил пальцы, и распростертое тело приподнялось над землей и закрутилось. Все быстрее и быстрее. Оно истончалось. Изменялось. Становилось снегом. И белый вихрь укутал братьев на прощанье и поднялся в вышину.
– Он сказал уходить, – голос Ярила звучал глухо, как будто слова довались с трудом.
– Нас трое, – Заря сжал свободную от фонаря руку в кулак.
– И мы, по-прежнему, слабее отца, – с горечью отозвался Белян. Он тоже позабыл короткополую шляпу красного цвета дома, но волосы, подбритые с висков, не настолько длинны, чтобы лезть в глаза. Светлая щетина добавляла солидности, отчего средний брат выглядел взрослее старшего.
– Дом я не оставлю, – решил Яромир и братья кивнули в ответ. – Мы так и так засветились, проводив отца по нашим традициям.
Он закрыл глаза, чуть-чуть пригнул голову и сосредоточился,
