– что?
– Убью его еще раз.
– Но ты и сама можешь погибнуть.
– Какая разница! Осы жалят даже мертвыми.
– Не хочешь меня взять в помощники?
– А ты пойдешь? Конечно, хочу! Мне нужны помощники. Даже очень.
– Пойду, куда ж я денусь! Особенно теперь, когда Трунова, подозреваемого в убийстве Антона, освободили по постановлению следователя, так как подозрения в его причастности к убийству не подтвердились. Предварительное следствие также приостановлено. В связи с тем, что лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено.
Ася села на кровати, спустив ноги на пол. Она ошеломленно взирала на Зацепина и отказывалась верить услышанному.
– Но разве такое может быть?! Разве они не должны искать убийцу до тех пор, пока не найдут?
– На свете может быть даже такое, что тебе никогда и в голову не придет. А то, что они сделали, законно. И ни обсуждению, ни возражению не подлежит.
– Даже нельзя жалобу на них подать?
– Кому – им же самим? У них одна система, и своих она в обиду не дает.
– Тогда что же делать?
– Жить дальше.
– А если жизнь теперь превратилась в сплошную боль? И усмирить ее может только месть?.. Знаешь, был когда-то такой французский драматург, Анри Бек. Ему в жизни приходилось часто разочаровываться. Так вот он лишь к старости понял, что самый надежный вид правосудия – месть. Я это осознала гораздо раньше.
– Ты даже не допускаешь, что твой Анри Бек ошибался?
– Терпеть не могу, когда отвечают вопросом на вопрос.
– Я знаю только одно: хочешь мстить – вырой две могилы. Это сказал Конфуций, и я с ним согласен.
– Они давно вырыты. Обе. Стоят готовенькие, ждут постояльцев.
– Оса, ты играешь с огнем. А от него, как известно, одни головешки остаются. Не хочешь же ты превратить свою жизнь в головешку?
– Нет, не хочу. Поэтому я изо всех сил буду стараться уцелеть. Но если не получится, что ж… чему быть, того не миновать.
– Ты рассуждаешь как камикадзе.
«Как бы у нее совсем крышу не сорвало, – невольно подумал Зацепин. – Жалко, конечно, девочку. Если бы не просьба Маргариты…»
– Мать сказала, что ты бросила работу.
– Не бросила, а ушла по собственному желанию. Потому что думаю не о цифрах, а об отце. На работу я устроюсь, но на другую. Где нет цифр и много людей. Например, пойду торговать на рынке.
– Это с твоими-то двумя высшими образованиями – экономическим и юридическим? Нет, не справишься. Там совсем другие знания нужны. Рынок – это игра, и один из игроков – покупатель или продавец – обязательно должен остаться в дураках. В основном, конечно, становится дураком наивный и доверчивый покупатель, которому трудно устоять против целой системы, живущей и процветающей на обмане. Каждый выживает как может.
– Тогда пойду в маляры. Работа хорошая, физическая. Буду так уставать, что
