же я отказывался тебе помочь? Коль скоро моя мать выкормила тебя грудью, ты – мой брат. А брату не откажешь. Но хотя бы объясни, в чем нужна моя помощь? А то я даже не знаю, что за дело и будет ли от меня толк в этом деле…
– Будет, будет! Послушай, оставь пока эти узоры и пойдем наверх. Не то у меня от этого скрежета и грохота уже звон в ушах. Да и не хочется ничего говорить, покуда нас кто-то может услышать… А здесь мы не одни.
Глава 2. Две невесты короля Ричарда
Полчаса спустя молодые люди сидели на втором этаже того же дома, в довольно просторной комнате, служившей кузнецу Эдгару и трапезной, и спальней.
Очага в ней не было – в холодное время Эдгар приносил сюда жаровню, которую наполнял углями из своей печи. Зато здесь не было дыма и копоти, и каменные стены оставались чистыми, почти белыми, будто камень только что обтесали.
Всю мебель в этой комнате составляла широкая лежанка, простой тесаный стол, такой же стул да сундук внушительных размеров, с роскошным кованым замком – Эдгар в свое время отвел душу, придумывая узоры этого замка, из-за которого его сундук уже не раз и не два пытались купить богатые заказчики, но кузнец в ответ лишь добродушно смеялся: «А где же мне хранить рубашку, камзол и плащ? Посуда куда ни шло постоит и на столе, а уж одежду я портить не хочу!»
Луи, усевшись по праву гостя на лежанку и предоставив стул молочному брату, водрузил на стол принесенную из походной сумки бутыль и тут же ее распечатал. Запах тонкого восточного вина залил простую комнату, как утренний свет унылую осеннюю лощину. Эдгар, не смущаясь изысканностью этого аромата, поставил рядом с бутылью пару глиняных стаканов, оторвал от висевшей под потолком связки две большие луковицы и нарезал их ломтями прямо на столе, потом снял крышку со стоявшего на окне небольшого горшка, вертикально воткнул в него деревянную ложку и тоже поставил на стол.
– Вареных бобов еще сколько угодно! – воскликнул он. – А хлеб, прости, брат, мы сегодня за завтраком съели весь, и я не посылал учеников купить еще – вечером пекарь обычно отдает дешевле, чем утром – черствый-то у него могут и не взять.
– Обойдемся! – махнул рукой Луи, наполняя стаканы доверху. – Во время Крестового похода я, знаешь ли, научился есть все, что можно разжевать, и пить все, что можно проглотить.
И в доказательство он откусил и с аппетитным хрустом разжевал большой кусок лука, преспокойно запив его вином.
– Допивай! – кивнул он другу на его стакан. – Эту бутыль я вез именно тебе, и грех будет, если мы ее не прикончим.
Но Эдгар покачал головой:
– Я ведь должен сегодня закончить твои доспехи. Или ты хочешь, чтобы у тебя на гербе лев смотрел не в ту сторону, а буквы поменялись местами? Не все же рыцари не умеют читать! Пей, а я пока пропущу. И расскажи в конце концов, что за дело такое, в котором так нужна моя помощь?
Луи вздохнул:
– Прежде всего, дружище, не удивляет ли тебя, что герцог Швабский, одаривший меня таким роскошным
