безадресном выражении. Иначе говоря, в данном случае не говорится о том, чтобы привлечь хоть чье-то внимание, в данном случае рассказывается о попытках привлечь внимание вполне определенного человека. К примеру, ты стоишь в толпе, а мимо проходит колонна, в которой идет твой знакомый. И ты машешь руками, прыгаешь и кричишь, чтобы привлечь его внимание.
А на самом деле ты делаешь это все, чтобы он тебя увидел.
То же самое, только гораздо более сдержанно, ты проделываешь в театре, когда замечаешь своего знакомого в ложе или на балконе. Кричать и прыгать нельзя, но можно смотреть на него и махать ему рукой. И опять же, задача – сделать так, чтобы он тебя увидел.
Другой случай: вы за общим столом, и человек говорит что-то такое, чем может по неведению ранить другого. И тут ты пинаешь его под столом, проливаешь вино или просишь передать тебе блюдо, чтобы он поглядел на тебя и понял те знаки, которые ты собираешься ему подал.
Определенно, что каждый раз мы используем внимание. Но столь же однозначно можно сказать, что мы используем необычное поведение, которое вызывает непроизвольное внимание. Внимание не является в данном случае нашей целью, и мы вовсе не собираемся привлекать внимание. Мы хотим лишь заставить его работать, чтобы с его помощью сделать нечто иное.
Иными словами, этот пример, безусловно, говорит о внимании. Но столь же безусловно он говорит о том, что внимание остается где-то в глубине, используемое, но совершенно непонятное. При таком обращении к вниманию мы подобны дикарям, которые уловили связь между кнопкой на стене и лампочкой под потолком. И потому считают, что умеют пользоваться электричеством…
Предполагаю, что и «вниманию зрителей!», то есть предложение зрителям обратить внимание на то, что сейчас будет сказано, тоже пример использования, но не определения внимания. Для того чтобы содержание объявления могло быть мною использовано, мне придется после восклицания «вниманию зрителей!» какое-то время удерживать свое внимание на том, что дальше будет говориться. Иначе я не ухвачу содержания объявления и не смогу им воспользоваться.
Да, и в этом случае речь идет о внимании. Но действительный смысл этого восклицания: послушайте! И послушайте так, чтобы использовать услышанное. Послушайте и для этого включите внимание, а отнюдь не включите внимание и используйте его.
Иными словами, оба эти примера говорят о внимании, но опосредованно, как об условии какого-то иного действия. Поэтому понять из них, что такое внимание, не легче, чем из предложения хорошо пережевывать пищу, чтобы она лучше переваривалась, что такое пищеварение. И, кстати, очень возможно, что подобное бытовое использование понятия о внимании даже затрудняет понимание внимания, как и уверенность обывателя в том, что тщательное пережевывание пищи облегчает пищеварение, обманывает и не дает понять само пищеварение.
И все же это гораздо более ясные примеры по сравнению с «принять во внимание». Вот тут я понимаю, что не понимаю ничего. Имеет ли этот пример хоть какое-то отношение
