ее называют «трубой», причем не простой, а ангельской. Trombeteira – по-португальски, Angel’s Trumpet – по-английски. И лучше всего по-французски: Trompette du Judgement Dernier, то есть «Труба Судного дня». Как выясняется, растение ядовито, причем опасные для человека элементы содержатся во всех его частях, включая великолепно-торжественные цветы. Они богаты алкалоидами, скополамином, атропином и бог еще его знает, чем еще. В минимальных количествах извлеченные из него вещества могут давать седативный эффект, служить успокоительными и обезболивающими средствами. Но чуть превысишь дозу – и получишь обратный результат: резкое учащение сердцебиения, расширение зрачков, галлюцинации и даже паралич. В общем, интересный контраст между внешней красотой и внутренним содержанием. И парадокс: как это может расти из асфальта?
Кондоминиум, в котором мы живем, называется «Дворец пальм». В центре уютного двора (так и тянет посидеть на скамеечке) стоит, словно символ, словно памятник, оливковое дерево, которое почему-то кажется здесь удивительно значительным. Даже небольшие прожекторы по вечерам и ночам подсвечивают его снизу. Я поинтересовался: откуда такой пиетет к достаточно обыкновенному растению? Оказывается, для благодатной Мадейры оно почему-то редкость. Облагороженные, культурные разновидности встречаются только на юго-востоке острова, в Канисале: там вызревают оливки, но почему-то мелкие и горьковатые на вкус. Дикие же кусты растут на труднодоступных склонах гор.
Наше оливковое дерево еще молодое и потому стройное. Ему далеко до разлапистого чудища, встречающего вас около гостиницы «Royal Savoy». Висящая на чудище табличка сообщает, что оно было посажено римлянами примерно в 300 году до нашей эры… Не на острове, конечно, а в континентальной Португалии, но настал момент, когда исторические кусты оказались под угрозой затопления, и их со всякими предосторожностями перевезли на Мадейру… Еще несколько экземпляров из той же серии можно наблюдать в Тропическом саду в районе Монте.
Таких древностей в нашем кондоминиуме нет, зато хороши кусты роз и, разумеется, много всевозможных пальм. Тут же и кактусы-опунции, и темно-красные густые щетки каллистемона. Англичане называют этот кустарник Bottlebrush, «ершик для чистки бутылок». Его цветы действительно напоминают формой сие кухонное приспособление, но роскошный темно-красный цвет придает ему праздничную нарядность. По-русски он зовется краснотычиночником – название это, может, и соответствует внешности (действительно, длиннющие красные тычинки – его отличительная черта), но звучит как-то до обидного неэстетично. А ведь так красиво!
Внутри кондоминиума, метрах в семи от двери, ведущей в наш корпус – завлекательный голубой бассейн, окруженный не только лежаками для купающихся и загорающих, но и мощными зарослями вьющегося вдоль каменной стены ярко-красного гибискуса с его вызывающе эротичными тычинками и пестиками. Есть и толстая степенная пальма, прижавшаяся к той же стене. С противоположной стороны наша просторная лоджия смотрит
