сделай, а мы прикроем. И потом он же со своими товарищами тебя выдать хотел. Разве не так?
– Я на память пока не жалуюсь.
– Теперь так же будет, если Долгорукий зверствовать начнет. Ты, Кондрат, князя убей, а потом мы тебя укроем. Так скажут Максимов и старожилы из богатых низовых казаков.
– Не будет этого! – отец вскочил с места.
– Ты успокойся, сядь, и не шуми, – тихо и вкрадчиво сказал полковник.
– Все! Я спокоен.
– Вот и хорошо. Соображаешь нормально?
– Да.
– И что скажешь?
– Не стану я пешкой Максимова и его друзей. Сам все сделаю, и сам за собой казаков поведу.
– Вот и правильно. С чего начнешь?
– Хотел завтра в Черкасск направиться и с Ильей Зерщиковым поговорить, да видно не судьба. Прямо сейчас в Бахмут вернусь и там всех сотников да атаманов, кто за меня стоит, на Круг соберу. Ты со мной, дядька Иван?
– С тобой, а иначе бы и не суетился.
– Кто тебя знает, ты как перекати-поле, сегодня здесь, а завтра ищи-свищи полковника Лоскута.
– Это верно, и поначалу я думал в стороне отстояться, самого бунта дождаться и только тогда в дело вступать. А на тебя посмотрел и решил, что тянуть не стоит.
Атаман прищурился и, пристально посмотрев на старика, спросил:
– И что, твои прознатчики тоже моими людьми станут?
– Если я разведкой займусь, тогда станут, – усмехнулся Лоскут.
– Договорились.
Разговор был короткий, я тому свидетель. Поспела ушица и подошли казаки. Все поели, и настал черед снова вернуться к делам. Отец с Лоскутом, уже без меня, что-то обсудили, крепко поспорили и я даже думал, что дойдет до драки. Но все утряслось, полковник и будущий предводитель восстания ударили по рукам, и казаки, что булавинцы, что лоскутовцы, стали получать приказы атамана:
– Илья, направишься в Старо-Айдарский городок. Там найдешь Семена Алексеева по прозванию Драный, скажешь ему, что он срочно нужен в Бахмуте. Коль будет спрашивать, намекни, что каратели с Москвы идут, беглых людишек ловить, – Кондрат усмехнулся и дополнил: – Драный сам из беглых и как он барский дом перед побегом поджег московиты еще помнят.
– Сделаю.
– Андрей, в Голубовский городок помчишься, к Игнату Некрасову. Ты его помнишь, пять дней назад у него гостили. Скажешь, что время пришло и он нужен своему народу.
– Помню Игната, все как есть передам.
– Тебя как зовут? – спросил атаман одного из лоскутовцев.
– Ерема, – ответил он.
– Помчишься к Григорию Банникову и Филату Никифорову. Скажешь, быть им второго числа в Бахмуте, дело срочное.
Вскоре посланцы умчались к адресатам. А мы, в сопровождении пары лоскутовцев, вертких молодых казаков, вместе с полковником направились к дому. Трое суток скачки с редкими остановками, только чтобы лошадей не загнать, и мы в Бахмуте. Сбор был назначен
