надеялся, что естественный ход событий подскажет ему соответствующую линию поведения. Но Натали в отличие от Ники не доверилась естественному ходу событий, а потому решила взять дело в свои руки, и уже через три минуты после ухода из своего блока Ники стоял в одних трусах перед кроватью, на которой возлежала его наставница. Ники пристроился рядом.
Как ни берегли его друзья от выпивки, он все же ухитрился хлебнуть для храбрости лишнего, иначе трудно объяснить, почему после минутного молчания Ники первым делом внятно произнес:
– Ну что ж, начнем с легкого петтинга.
Добрую девушку Натали слегка покоробил этот циничный комментарий предстоящих действий, но она решила, что это "от нервов", и приняла ласки неофита. Ники положил руку на теплую грудь своей временной подруги, немного полежал молча, соображая что-то, потом вежливо поинтересовался:
– Тебе приятно?
– Пока не очень.
– Странно. У Овидия написано, что должно быть приятно.
Натали про себя отметила, что это не из Овидия, и решила, что если Ники и дальше будет таким образом озвучивать каждое свое движение, то придется заткнуть ему рот – чтобы не отвлекался. Ники между тем входил во вкус и все более распалялся, его увлекала откровенность и податливость Натали. Конечно же, он и раньше целовался и обнимался с девушками, но тогда было непонятно, как поведет себя подруга дальше и чем все это кончится. Сейчас же все было ясно, и он уверенно двигался к цели. Он больше не рассказывал Натали, что собирается делать, но вместо этого начал бормотать нечто не совсем подходящее в данной ситуации. (Надо сказать, что в ту зиму Ники находился под сильным впечатлением от знаменитой трилогии А.Н. Толстого «Хождение по мукам», особенно его покорили женские образы. Видимо, этой ночью Натали ему привиделась целомудренной Дашенькой, а себя он вообразил Мамантом Дальским.) Он вдруг залопотал: "Ну зачем ты сжимаешь колени? Для кого? Для кого ты себя бережешь?" – хотя никто ничего не сжимал и не берег, и даже наоборот. В общем, парень сублимировал вовсю.
Натали поначалу была ошарашена такими речами, но опять-таки успокоила себя тем, что это от все тех же нервов, и старалась не обращать на них внимания. Нежности Ники тем временем приняли ураганный характер: он осыпал Натали поцелуями (когда молчал) и ласкал везде, куда доставали руки. Она не на шутку завелась. Несмотря на свои безумные излияния, Ники, сам того не подозревая, довел партнершу до соответствующего моменту состояния, и она уже начала сомневаться, так ли уж девственен этот Ники. И в этот чудный момент, когда преамбула, по идее, была завершена и наступило время заняться тем, ради чего все было затеяно, Ники вдруг сполз с Натали, удобно улегся на спину рядом с нею, закинул руки за голову и, глядя в потолок, мечтательно и радостно почти пропел:
– Эх, Натаха! Сейчас бы кефиру с булочкой!
Перефразируя известные строки, можно сказать, что
