работу Бауэрмана в следующие десятилетия: маленькие перемены могут дать большие результаты. Окончившего университет Бауэрмана приняли в медицинскую школу, но ему не хватило средств оплатить учебу. Чтобы накопить деньги, он решил поработать учителем биологии и тренером по бегу и легкой атлетике в старших классах своей бывшей школы. После того как США вступили во Вторую мировую войну, Бауэрман пошел в армию, и его отправили в Италию в составе 10‑й Горной дивизии. Там он занимался ресурсами, в том числе командой мулов. После войны майор Бауэрман, заслуживший Серебряную звезду и четыре Бронзовые звезды, снова стал учителем и работал до тех пор, пока Хейвард, его наставник, не ушел на пенсию из Орегонского университета и не предложил ему свое место.
Для спортсменов он был не «тренером» или «мистером Бауэрманом», а просто Биллом. Возможно, потому, что он еще преподавал физическое воспитание в университете, Бауэрман видел себя как учителя, того, кто воспитывает «цельную личность», а не просто спортсменов. Он лично писал от руки схему тренировок для каждого бегуна, включая такие наставления, как заканчивать упражнения «радостным, а не измученным». Он предупреждал о недопустимости чрезмерных тренировок, используя то, что он называл принципом тяжело-легко. «Если ты тяжело потрудился, ты должен отдохнуть. Ты должен восстановиться», – говорил он.
Это противоречило подходу к тренировкам «чем больше вкладываешь, тем больше получаешь», которым руководствовались большинство тренеров в США в то время.
Бауэрмана часто видели на тренировках в пиджаке, галстуке и баварской шляпе на коротко подстриженных волосах. Он ценил, когда спортсмен знал Шекспира, сам часто цитировал сонеты или пьесы во время импровизированных лекций. В то же время ему нравились шутки в раздевалке. Он часто присоединялся к команде в душе после тренировки, и не раз ему удавалось отобрать для команды ничего не подозревающего бегуна-первокурсника. Иногда все начиналось с разговора о стратегии забега. Бегун на средние дистанции Джеф Холлистер вспоминал короткую встречу под холодным душем. «Потом неожиданно теплая вода попала мне на голень и потекла по моей щиколотке, – написал он в мемуарах 2008 года. – Откуда взялась теплая вода, если ее не было? Я развернулся и увидел улыбающегося Бауэрмана, мочившегося на мою ногу». Старшекурсники, которые еще не вышли из душа к этому времени, сказали: «Сегодня твой день, Джеф». Холлистер предположил, что Бауэрман «метил» таким образом своих спортсменов для того, чтобы выяснить что-то об их характере. «Молодой человек набросится на меня, убежит или просто ответит тем же и помочится на меня?» Случалось, что тренер по легкой атлетике нагревал свою связку ключей и прокрадывался к ничего не подозревающим студентам в сауне, чтобы заклеймить их. Ключи никогда не оставляли следа надолго, но как только он пошутил с бегуном, тот становился членом «клуба» Бауэрмана, входил в число избранных. Эти ребята переставали быть студентами последнего курса, они были Мужчинами Орегона.
Бауэрман был необычным
