Нет уж, на гармони играйте сами. Я ещё слишком молод, чтобы играть на гармони рядом с вами, едучи на конях. Вон, возьмите Кадыра.
Садрый. В наших краях девушку так увозят, здорово ведь, Нагима-эби? Как здорово!
Нагима. Да, конечно…
Садрый. А ты к моему возвращению с войны сошьёшь свадебное платье, хорошо?
Нагима. Платье у меня готово. Только не довелось его надеть. Пожелтело оно в сундуке, ожидая дня свадьбы. Любила я его, эх, любила. И до сих пор люблю. И до сих пор тоскую. Произошло невесть что. Меня не только в сердце ранило, навеки сделало несчастной то утро, когда мы расстались, и та ночь с затмением луны. И некому мне поведать тайну своей души. Вот только вы и есть, если выслушаете. Кроме вас, нет у меня никого. В восемнадцать лет я осталась сиротой, и Аллах не дал мне возможности испытать мужской ласки. А я ждала. Считала минуты, часы… Годами ждала. Ждала. И до сих пор жду. Знаю, что его больше не увижу. А всё равно жду. Он сейчас, если жив, наверно, дед, внуки есть. И, наверно, счастлив, и меня забыл. А я всё равно его жду. В тот вечер, когда мы с ним поклялись быть вместе, когда было сшито свадебное платье, в тот вечер у вяза, где мы встречались, со мной случился первый приступ. С той минуты вся моя юность, вся моя жизнь разбилась вдребезги. С того дня он решил ко мне не приходить. Мы друг друга так любили, так любили. А тропинки наши разошлись. Нас разлучила безжалостная судьба, а я всё равно его жду. Каждый день беру в руки свадебное платье и возвращаюсь в молодость. Тоскую по тем дорогам, по которым мы с ним вместе ходили. Судьба меня прокляла, дорогие, эх, прокляла. Никого не обижала, никому зла не причиняла, работала на заводе, жила в общежитии. А когда приступы участились и я получила группу по инвалидности, вещи мои были сданы в камеру хранения. Это когда я отсюда вышла в последний раз. Взяла я свадебное платье и ещё кое-что из одежды и вернулась сюда. Спасибо Ривалю Якубовичу, не оставил на улице. А говорят, доброты и совести не осталось. Есть, есть такие люди, как Риваль Якубович! Справедливость есть и никогда не исчезнет. Как Бог создал человека, так Он создал и справедливость. Только не надо всё это разъединять. Честь и совесть должны жить вместе с тобой!..
Гаснет свет.
Картина шестая
Та же палата. Утро. Больные спят. В палату входят Риваль, Адам с дубинкой и Лейсан с папкой в руках и ручкой.
Адам. Больные, подъём! Сейчас с вами будет говорить Риваль Якубович.
Риваль. Вы, Лейсан, папку отдайте ему (указывает на Адама), а сами идите работайте. У вас и так много дел.
Лейсан. Я успею.
Адам. Вам сказали, делайте! (Вырывает папку.)
Лейсан уходит.
Риваль (присаживается к Кадыру). Как самочувствие?.. Поправляешься?
Кадыр. Я поправился, у меня нигде не болит.
Риваль (Адаму). Неделю назад у этого горемыки умерла жена. Дети не хотят забирать его. Надо будет, оформив документы, отправить его на тот свет, к ему подобным.
Адам. Давно пора.
Риваль
