время переходить от общих рассуждений к втягиванию Скрипаля в вербовочную ситуацию. В средине декабря Гонсалес пригласил «друга Сергея» на «деловую встречу». Она состоялась все в том же ресторане при отеле «Милья Кастилья». На этот раз разговор носил предметный характер. Скрипаль пообещал Гонсалесу найти «надежных бизнес-партнеров в Москве», тот, в свою очередь, взялся выяснить «каким образом можно одному знакомому устроиться на работу на базу «Морон».
На следующий день Скрипаль по результатам встречи с кандидатом на вербовку «Космо» подготовил отчет. В нем подробно изложил содержание бесед с Гонсалесом, оценку его личных качеств, особый акцент сделал на связях среди американских военных на базе «Морон» и отметил лояльность к России. После обеда, когда Сазонов освободился, Скрипаль поднялся к нему в кабинет. Резидент находился в хорошем расположении духа. Провал в работе с Грошевым остался в прошлом, а последние разведывательные материалы, добытые резидентурой, получили высокую оценку в «Центре». Бодро поздоровавшись, Сазонов спросил:
– Чем порадуешь, боец невидимого фронта?
– Есть чем, Николай Иванович, на нем прорезается еще один штык.
– Это хорошо, но давай, Сергей Викторович, не будем торопиться, а то как бы не наколоться.
– Не думаю, Николай Иванович. С Гонсалесом я работаю больше двух месяцев. Есть хорошая перспектива. От него получено два представляющих оперативный интерес материала по связям на базе «Морон». К России лоялен.
– Помню, читал. Вот только давай раньше времени не будем обольщаться на его счет. Лояльно относиться – одно, и совсем другое – работать на чужую разведку.
– Николай Иванович, у Гонсалеса есть серьезный мотив для сотрудничества!
– Ты имеешь в виду обиду на то, что он не стал космонавтом?
– Да, собственно, из-за этого Гонсалес и ушел со службы.
– Обиды рано или поздно проходят, а вот интересы остаются. Какой у него к нам интерес, ты можешь сказать?
– То, что не идеологический или духовный, так это точно.
– Ну, про идеологию, Сережа, давно пора забыть. Она умерла не в августе 1991, а еще раньше, когда Сталина вынесли из мавзолея. Духовная основа, но какая? Ответ на этот вопрос могут подсказать разве что на небесах. Но мы же туда не торопимся?
– Я, так точно, – с улыбкой ответил Скрипаль и пояснил: – Гонсалесом, как бизнесменом, движет материальный интерес. На этом я и рассчитываю выстраивать наши отношения.
– Допустим, а что мы сможем ему предложить?
– Самое простое, вывести на коммерсантов в России. Кой-какие связи среди них у меня есть. Однокашники по военному училищу.
– Ох, Сережа, скользкая эта дорожка. Не заметишь, как начнешь им подыгрывать, и потом один только черт знает, чем все закончится.
– Николай Иванович, я не собираюсь
