далеко до аристократов, но все они люди талантливые, а Зоя вообще могла бы играть Вассу Железнову без грима и репетиций. Под их влиянием Боря наверняка возобновит свои разговоры об эмиграции, и теперь ей будет гораздо труднее, ведь уезжают его ближайшие родственники, которых он очень любит.
Когда Борис приехал в Минск провожать своего двоюродного брата, Фиме было не до него. Говорили они урывками, и Фима всё время отвлекался на более срочные дела. Только перед самым таможенным досмотром он сказал:
– Не выдумывай себе отговорки, плюнь на всё и езжай.
– Я бы и сейчас плюнул, да Рая боится отцу карьеру испортить. Она его очень любит, а этот краснопузый слышать не хочет об отъезде. Он работает на военном предприятии с каким-то сверхсекретным допуском.
– Если ты её убедишь, то он поедет за ней вместе со своим красным пузом. А допуск для юриста – это чушь собачья, он же не инженер, ничего в технике не понимает и никаких государственных тайн выдать не может.
– Кому ты это докажешь!
– Никому и не надо доказывать, действуй. Под лежачий камень – сам знаешь, а невесту твою легко можно расколоть. Я видел, как у неё глазки горели, когда мы говорили об Италии. Она сопротивляется только для вида, это в женской натуре, поверь мне, – он обнял брата, пожал ему руку и вместе с женой пошёл на досмотр.
Таможенники трясли его почти час, а после того как он с большим трудом опять сложил все вещи в чемодан, бригадир таможенников сказал, что его золотое кольцо-печатка весит больше, чем положено, и его надо выбросить.
– Выбросить? – переспросил Фима.
– Да, – подтвердил бригадир, услужливо подставляя корзину.
Фима посмотрел на провожающих, нашёл глазами Борю, крикнул ему: «Лови» и, бросив кольцо, пошёл на посадку. Таможенники не решились его остановить. От него исходила такая злоба, что, казалось, он прямо сейчас может выйти на ринг и набить морду чемпиону мира по борьбе без правил. Вернувшись из Белоруссии, Борис опять заговорил с Раей об отъезде, но она находила миллион причин, по которым сейчас этого делать нельзя. Оба понимали, что это отговорки, но сильно настаивать Борис не хотел. Каждый раз, когда затрагивалась эта тема, настроение у Раи портилось, а его сиюминутные плотские желания всегда оказывались важнее глобальных жизненных задач. Правда, после писем от Фимы с рассказами о путешествиях по Италии и Австрии он вновь начинал теребить невесту и однажды решился-таки поставить вопрос ребром. Ответ оказался неутешительным, и Борис воспринял это как разрыв, но на следующий день Рая, как ни в чём не бывало, стала обсуждать с ним подготовку к свадьбе, до которой оставалось совсем немного.
А вечером позвонил Фима. Он сказал, что находится в Нью-Йорке, и здесь за небольшую плату можно сделать вызов.
– Я пока не знаю, на кого, – ответил Борис, – в данный момент мне нужно три вызова.
– Зачем?
– Один
