style="font-size:15px;"> Глава 5
Темнота, моё тяжёлое дыхание и эхо ушедшей боли. Сердце колотилось как взбесившийся метроном, пальцы судорожно сжались на грифе эйда. Что это было?
– Прости, – раздался рядом знакомый голос. – С Судьбой не спорят, а ты сама пропела смерть от моей руки. Тебе суждено пройти испытание в Серых Землях. Нельзя уйти от Судьбы.
Только сейчас я осознала, почему вокруг так темно – я рефлекторно зажмурилась от боли, пусть и приглушённой фильтрами. Открыв глаза, я смогла полюбоваться унылым серым пейзажем. Мир будто выцвел, превратив многообразие красок во все оттенки серого. Трава, камни, деревья, даже небо – всё было блёклым и каким-то ненастоящим. Ни следа солнца. Ни следа тени. Монотонная удручающая серость.
Эйд тоже переменился. Теперь от него остался лишь размытый силуэт, смутный след прежнего воплощения. Выражения его лица, за неимением этого самого лица, я не видела, но мне отчего-то казалось, что он искренне сожалеет о произошедшем.
– Да ничего, – после недолгого размышления отмахнулась я. – Говорят, всё в этой жизни возвращается. Это мне, видать, за Чипа.
– За кого? – не понял Эйд.
– Будешь себя хорошо вести – познакомлю, – пообещала я. – Уж не знаю, сойдётесь ли вы характерами, но скучать ты точно перестанешь. К слову о скуке. Ты чего стал выглядеть, как тень отца Гамлета?
– Моё прежнее воплощение было частью покинутого нами мира, а новую форму ты мне ещё не придала.
– Хм… – заинтересованно протянула я. – Значит, я могу сделать тебя кем угодно?
– Что-то вроде, – осторожно отозвался Эйд, видимо, предчувствуя недоброе.
– Ну ты и везунчик! – я хотела хлопнуть силуэт Эйда по месту, где по моим прикидкам находилось плечо, но рука проскочила сквозь него.
– Это ещё почему? – не унимался дух.
– Если бы ты попал в руки Витька, то стал бы грудастой секси-куколкой. Он всегда говорил, что басуха – его единственная любовь в этой жизни. А тут такой шанс на ответное чувство!
Мне показалось, или дымка вздрогнула и слегка попятилась?
– Да не дрейфь, болезный, – хохотнула я, успокаивая занервничавшего Эйда. – Я спиритофилией не страдаю. У нас с тобой исключительно профессиональные отношения. Хотя сюжет для романтической баллады вышел бы оригинальный.
– Отвык я от юмора смертных, – несколько сконфуженно пробормотал дух.
– Что, Кипрей так не шутил? – заинтересовалась я, только сейчас сообразив, что передо мной достоверный источник сведений о Десятом.
– Когда я был создан, он разменял уже не одну сотню лет, и его юмор был более… зрелым, – деликатно обозначил разницу Эйд.
– И в кого ты такой вежливый? – разочарованно протянула я, предвкушая путешествие в компании существа без чувства юмора.
– Эта черта, вероятно, досталась мне от мастера, – с достоинством ответил Эйд.
А я вот призадумалась, какую бы
