два дня жду его документы на выписку. Нечего парню койку занимать. В больнице ему с такими повреждениями не место, дома долечится. А с рентгенологом… как там его?
– Сухов… Алексей Павлович.
– С Алексеем Павловичем я еще поговорю…
Послышались звуки удаляющихся шагов по коридору. Дверная ручка вздрогнула, но тут же вернулась в исходное положение. Через пару секунд я услышал торопливые шаги по коридору.
Закрыв глаза, я молча думал, пытаясь проанализировать события последних недель:
Меня обнаружил один из жильцов соседнего дома. Вывел собаку на вечернюю прогулку. Машина, сбившая меня, скрылась. В полиции сказали, что найти хозяина крайне сложно. В том районе нет камер. Единственное, что получилось узнать – это то, что это была Лада Гранта. На асфальте, рядом со мной, обнаружили осколки разбитого поворотника. Дальше по классической схеме: скорая, реанимация. Две недели я находился между жизнью и смертью. Обезболивающие практически не действовали. Жизненные показатели скакали от состояния возбуждения, до клинической смерти. Операция в это время была невозможной. Нужно было стабилизировать. И вот, наконец, я пришел в себя. Отец едва ли не за шиворот притащил в палату дежурного врача, тот считал, что ему показалось.
Однако я не просто выжил. На следующий день медсестра застала меня сидящим на кровати. Перекрестившись, она выбежала из палаты в поисках врача. С этого момента моя жизнь превратилась в ад. Посещения родных запретили. Многочисленные анализы, бесконечные томограмы, рентгены и УЗИ. Толпы непонятных мужчин в белых халатах. Меня изучали как чертову подопытную мышь.
Сегодня было приглашено очередное светило науки. Профессор Череповец, один из лучших специалистов “Склифа”. Однако, его реакцию вы уже видели. Примерно так же реагировало большинство специалистов до этого. Николая Ивановича называли пранкером и шутником. И только я знал… что этот врач был прав.
Воспоминания возвращаются медленно. Но постепенно я восстанавливаю в сознании те часы, которые получилось запомнить. Я чувствовал хруст встающих на место позвонков, ноющую боль срастающихся костей. Как будто неведомая сила вытаскивала меня с того света. Рассказывать я ничего не стал. Если не верят опытному врачу, то меня запросто упакуют в “Дурку” за подобные признания. Тем более основания для этого есть. На левом виске у меня тоже обширная гематома.
Значит меня скоро выпишут, и я смогу разобраться во всем самостоятельно. Устало закрыв глаза, я привычно погрузился в липкую темноту сна.
Дома царила атмосфера праздника. Родители украсили мою комнату воздушными шариками и разнообразными плакатами в стиле “Добро пожаловать домой”. Как-то по-детски, но приятно. Отец сразу убежал на работу, а мама устроила активную суету на кухне. Нос дразнили знакомые запахи котлет, фруктового пирога и еще чего-то смутно знакомого…
Решив не мешать, я ушел в свою комнату, но, не успел я улечься в кровати, как в дверь позвонили и по квартире пронесся радостный вопль Мишани.
– Как
