в силу их предательской сути, обязательно предадут русских в самый неподходящий момент, и он оказался прав.
Чанышев умолк, закрыл глаза и прошептал:
– Свидетельствую, что через год, когда свергнутый русский царь обратится к своему двоюродному брату, английскому королю, с просьбой спасти его семью от убийства, приютив их в Англии, англичанин откажет в этом своему русскому брату. Понятно, что любой англичанин, и тем более король Англии, ради своей страны готов продать не то что брата, но и маму родную, однако в данном конкретном случае речь шла не о благополучии любимой Англии, а лишь о возможном получении гипотетической финансовой выгоды. Вот почему, даже несмотря на то, что государственный переворот в октябре 1917 года был проведён в России на немецкие деньги, именно Англия была первой страной Европы, признавшей де-факто власть большевиков, надеясь отрезать себе жирный кусок «русского пирога».
Англия – это библейское извивающееся чудовище Левиафан, который «дружески» обхватывает свою жертву, заглатывает её и, высосав все соки, выплёвывает пустышку за ненадобностью. Тому ярким примером была Индия, завоёванная англичанами кровью и обманом, когда из богатейшей страны мира она превратилась в нищую, отсталую колонию. Россия была вожделенной жертвой ненасытной Англии, но её масштаб был ей не по зубам.
Свидетельствую, что 1 августа 1945 года, сидя в зале дворца Цецилиенхоф поверженного немецкого Потсдама, «большая тройка»: К. Эттли, Г. Трумэн и И. Сталин – уже заканчивала делить Европу, как неожиданно Сталин предложил поделить Луну. Сначала думали, что Сосо шутит. Но глава России не шутил. Масштаб мышления этого человека был неподвластен узколобым коллегам Сталина. Они предложили отложить обсуждение этого важного вопроса на будущие встречи в надежде додумать сказанное дома, у камина. Об этом предложении Москвы Эттли рассказал в виде анекдота Черчиллю. Однако Черчиллю от услышанного было не до шуток. Он ясно представил себе, насколько далеко в будущее способен заглянуть этот рябой криворукий провидец. «Этот варвар знает нечто такое, чего не знаем мы и что нельзя просчитать. С этим надо что-то делать», – посетовал Уинстон Черчилль своей домашней свинье, потому что никому другому он не мог доверить, что испытывал животный страх перед коварством Сталина.
Свидетельствую: в 1947 году идол всех англичан Уинстон Черчилль, находясь под впечатлением от эффекта одной сброшенной США атомной бомбы на город Хиросиму, убившей 318 тысяч человек, запросит у американцев 300 атомных бомб для поражения 29 000 объектов в 150 промышленных городах России и две атомные бомбы специально для Москвы. При этом цинично скажет: «Уничтожив Кремль, мы превратим Россию в малозначимую проблему». К слову сказать, Черчилль считал, что свинья – единственное из всех домашних животных, которое смотрит на него, Черчилля, как на равного себе. Лучшей характеристики Черчиллю и не дашь. Теперь становится понятна природа свинских поступков этого суперангличанина.
