лет, с настороженным цепким взглядом, который шел рядом с первым человеком государства. Хотя нет – еще три пары появились… Ну, ладно, эти хоть довольно толково встали. Вот только парами они работать грамотно не умеют. Так: две пары встали в радиусе ноль… Один другому директрису блокирует – мастера! А третья пара всунулась в самую толпу… Так, смотрим дальше. Кто это у нас на трибуну вылез? Ага… Парторг завода… Ну, послушаем, полюбопытствуем…
Интересно все-таки, как это Сталина при таких раскладах до сих пор никто не пристукнул. Вон, Кирова как завалили – до сих пор в спецшколах это покушение приводят в пример бестолковой организации охраны. Могли ведь и Сталина… А это еще что?!!
Саша, замерев, смотрел, как к краю трибуны подошел Сталин. Он постоял, подождал, когда успокоятся собравшиеся рабочие, и начал говорить спокойным, чуть глуховатым голосом:
– Я, товарищи, не имел намерения сегодня выступать. Но вот мой друг, – Иосиф Виссарионович обернулся, показал рукой на плотного человека в полувоенной одежде, – Никита Сергеевич Хрущев, можно сказать, силком притащил меня сюда. И, если говорить по совести – правильно сделал. Ведь у вас сегодня – большой праздник. Сегодня с конвейера вашего завода сходит первый грузовоз новой марки. А такие грузовозы очень нужны нашему хозяйству. Очень нужны. Давно нужны. И вся страна их давно ждала, пока вы, товарищи: рабочие, инженеры, техники, чертежники – вы все сделаете эту машину. И вы ее сделали…
Краем глаза Александр заметил что-то неправильное впереди от себя. Его внимание привлек молодой парень в спецовке. Обычный парень, но уже через секунду Саша понял, что показалось ему неправильным: спецовка была чистой. Слишком чистой. Ну уж слишком. Просто-таки подозрительно чистой…
В это момент Сталин подошел к самому краю трибуны. И тут парень зачем-то сунул руку в карман. Его правое плечо пошло вверх, рука явно что-то доставала… Короткий взблеск вороненого металла, и тут же Саша метнулся вперед. Удар ребром ладони по руке – и на пол упал револьвер. Парень еще не успел ничего понять, когда Белов перехватил его руку за мизинец, завернул рывком назад так, что мизинец оказался в болевом захвате и тут же подбил ногой под колено. Парень упал, сам заворачивая себя руку назад. Одновременно Сашка заорал во всю мочь своих детских легких:
– Оружие! Оружие!
Парень было рванулся, но захват был мертвым. Свободной рукой Александр ткнул пальцами в шею, и клиент, захрипев, обмяк. Саша снова крикнул: «Оружие!», и тут сильные руки попытались его оторвать от захваченного.
– Сперва перехвати, мать твою! – рыкнул Белов. – Фиксируй его!
– Поумничай, поумничай, – пробурчали за спиной, но действительно приняли захваченного.
Саша отпустил руки и встал. Пол в цеху был выложен металлическими шестиугольниками, об один из которых он ободрал себе колено. И здорово ободрал: вся нога была в крови… Тут его грубо схватили за плечо:
– Ты куда бл… лезешь, сопляк?!
