в плену.
– И Тиамаф?
– Ждёт своей участи в подземелье. Мы проиграли…
– Не скули, партизан! Зато Тимберлитта жива. Она сейчас стоит рядом с Угласом.
– Та ― высокая, в прозрачной тунике ― великая Тимберлитта?!
– Да! Обнажённость ― это манёвр, чтобы по интересу к своему телу отличить представителей Союза колыбелей среди зрителей и бойцов: она считывает их сексуальные импульсы. Я прилетела с Седьмой. Так уже было в Первую мервудную войну: земляне привозили на Мерону кристалл для очищения источника жизни.
– Какой кристалл?
– Нет времени объяснять! Кристалл сейчас у меня. Его нужно передать Тимберлитте. Быстро тесни меня к трибуне с Тимберлиттой. Ты знаешь Бозо, сына хранителя Дерби?
– Он пропал вместе с сестрой в начале Второй мервудной войны.
– Бозо и Нибара летали на Седьмую ― за этим кристаллом. А я привезла его сюда! Теперь твоя очередь: заверши миссию победой!
– Проигравший бой ― умрёт…
– Теперь ты знаешь, кто из нас должен умереть. Судья начал отсчёт времени! За Тимбу!
И Юлёна изо всех сил ударила партизана ногою в лицо. Тот отпрянул, но не упал. Взглянув ещё раз в сторону Тимберлитты, он, наконец, сжал зубы, принял стойку и стал наступать. В его глазах Юлёна увидела решимость пожертвовать жизнью ради Мероны. «Как Синтаро», ― подумала Юлёна. И, защищаясь от ударов, успела спросить:
– Как тебя звать?
– Кайсот, двоюродный брат Бозо и Нибары.
– Я расскажу о твоём подвиге…
– За Тимбу!
– Она сейчас смотрит на нас?
– Да!
– Осталось два вздоха!
– Углас уходит!
– Я упаду, потом бегу в её сторону!
– А я с угрозами гонюсь за тобой!
– Давай!
Юлёна намеренно пропустила скользящий удар, упала и покатилась в сторону Тимберлитты. Пока не жалея себя кувыркалась в песке, вытащила кристалл и зажала в кулаке. Кайсот, изображая озверевшего бойца, подступил к Юлёне, та вскочила и, оттолкнув зортека из оцепления, побежала к главной трибуне. Кайсот бросился за ней, перед самой трибуной настиг, схватил поперёк пояса и, зарычав, через бордюр забросил её в императорскую ложу. Юлёна плохо соображала, чтó делала, и пришла в себя лишь тогда, когда Гетрис дал сигнал остановить незаконченный бой.
Рёв, вой, свист, писк поднялись невообразимые. Ходячие зрители спрыгнули на арену. Летучие взвились и принялись носиться над ней, сшибаясь и пикируя на дерущихся. Из песка арены вылезли червеобразные существа и подобия личинок муравьиных львов, стали хватать мелких наземных особей и зарывать в песок. Дрались строго цивилизация на цивилизацию, будто накипело. Будь у зрителей оружие, побоище между ними многократно превзошло бы по кровавости гладиаторские бои. Из подземелья
