что стекла грязные, – пояснил я, – в шкафу, где стоит телевизор.
– А зачем телевизор в шкаф ставить? – спросила невысокая черненькая женщина, сидевшая напротив бородача.
– Надо так, – туманно ответил ее спутник, белобрысый мужик в джинсовом костюме, – по инструкции надо, наверное.
– Стекла недавно мыли, – перебила мужика девица, – чистые должны быть.
– Мыли, – согласился я, – но грязной тряпкой. Ничего не видно. У вас есть стеклоочиститель?
Девица покраснела. Взяв телефонную трубку, она набрала номер и позвонила куда-то. Через несколько минут в коридоре появилась женщина в синем халате. Мы втроем отправились в тесную комнатушку в конце коридора, где синий халат тщательно протерла стекло.
– Теперь видно? – ехидно спросила девица.
– Изумительно, – кивнул я и добавил: – И все-таки зачем телевизор в шкаф запирать?
– Чтобы руками не хватали, – ответила девица и вместе с синим халатом удалилась из комнаты, снова оставив меня одного.
Я сел в кресло, нажал на красную кнопку. Экран внутри шкафа ожил, открыв передо мной красочную картину: мужчина и женщина гуляют по городу, он дарит ей цветы, целует, они пьют кофе. И все это происходило на фоне средневековых зданий. «Лейпциг, – я внезапно узнал город. – Точно, вот в этой церкви Бах похоронен. А вот тут Гете написал своего „Фауста“».
Но экскурсия по городу резко оборвалась. Мужчина повез женщину куда-то за город. Судя по прическам и маркам машин, фильм был снят году так в 80-м. Мужчина с женщиной зашли в спальню. Он начал раздевать ее. Какой-то человек в униформе подглядывал за ними в замочную скважину.
«Даст ис фантастиш», – услышал я с экрана телевизора.
Я вспомнил техникум, и как Серега Коршунов принес немецкий журнал с голыми тетками, и как он его продавал: одна страница – рубль. И как уже после техникума мы на чьем-то дне рождения смотрели немецкую порнуху на первых видеопроигрывателях «Электроника 18М».
Вернувшись в настоящее, я нажал красную кнопку, и экран погас.
Встав со скрипучего дивана, я вышел в коридор и снова отправился к окошку регистратуры.
– Получилось? – спросил меня бородач.
– Нет, – коротко ответил я ему.
– Что опять? – полюбопытствовала девица.
– У вас нет чего-нибудь более современного? – спросил я. – Там запись тех времен, когда было еще две Германии.
– При чем тут это? – вскипела девица. – Все то же самое, что и сейчас. Анатомия человека за эти годы не изменилась.
В коридоре стало тихо. Я спиной чувствовал взгляды сидящих вдоль стен пар.
– Тот факт, что сейчас тем актрисам по 80 лет, – тихо сказал я, – выбивает меня из колеи и не дает сосредоточиться. У вас есть фильмы поновее?
– Нету, – рявкнула девушка в белом халате и уже привычно покраснела.
За моей
