предателя-брата.
Галерея заканчивалась просторной площадкой, на которой находилось возвышение. С четырех сторон к вершине вели ступени, а на ней установлен был трон. На ступенях, покрытых многовековой пылью, лежали полуистлевшие скелеты и древнее оружие. На престоле же восседал король, пронзенный несколькими стрелами, умерший не одно столетие назад.
Повинуясь необъяснимому порыву, беглец сбросил останки правителя на пол, поднял его клинок, и уселся на трон. К тому времени, Роберт и солдаты преодолели половину галереи.
Мир преобразился: серый зал наполнился светом, красками и шумом. Множество придворных в богатых камзолах кружились с прекрасными дамами в танце; кругом сновали слуги; некоторые гости сидели за столами, другие – беседовали в сторонке, подальше от чужих ушей. Сквозь потолок и высокие окна под потолком лился солнечный свет. Зал тонул в роскоши и величии. Такого Эл-Вадук не видел даже в цветных иллюстрациях книги Трех. По картинкам священной книги он узнал группу людей, сидящих за отдельным столом, в вороненной броне, темноволосых и зеленоглазых. Их лица были благородны, фигуры статны, а по глазам можно было прочитать, что жизнь их гораздо длиннее обычных смертных. Илийские рыцари в эпоху своего расцвета, пока их не поглотили распри, выглядели именно так.
И вот мираж растаял. Зал потускнел, шум праздника исчез, и его сменил издевательский звенящий смех Роберта Эл-Вадука. Он стоял в дюжине метров от возвышения, подбоченясь одной рукой, мечом в другой – указывая на брата.
– Я смотрю, желание быть правителем тебя не оставляет! Ты согласен даже быть королем этих скелетов и пыли, что осталась от могущества здешних!
Гвардейцы взяли арбалеты наизготовку и выстроились полукругом. Вот и конец бегству, конец его жизни. Сомнительно, что брат, рискнет оставить его в живых. Изначально, возможно, он мыслил именно так. К чему вызывать шум других аристократов и их обвинения в жестокости? А тут подвернулся случай по-тихому избавиться от законного правителя и самому управлять герцогством. Солдаты едва ли доживут до завтрашнего рассвета: глупо оставлять свидетелей.
– Ты еще можешь остановиться, Роберт. Я понимаю, что сподвигло тебя на этот отчаянный шаг…
– Поздно, братец. Я все решил. Эл-Вадуки должны действовать, а не просчитывать все плюсы и минусы, пока более решительный конкурент займет трон государства. Так будет лучше для Дома, так будет лучше для Фарии.
– Такими словами можно оправдывать любые злодеяния, Роберт. Ты себя вообще слышишь?
– Довольно. – Роберт поднял руку, прерывая разговор и одновременно давая знак стрелкам.
Кристофер зажмурился, понимая, что сейчас умрет. Но стрелы так и остались на тетивах, а мечи в ножнах. Яркая вспышка оживила этот мертвый мир подземелья. Трон засиял, и герцог Зеленой крепости испарился,
