ты мой!!! Ну когда всё пошло не так?
Рике собралась и изо всех сил плюнула кровавой слюной в ненавистную рожу Валета.
2
– Э-ри-ка! Улаф! Встаём! – мелодичный голос Ирмы прогонял сон не хуже будильника. Они заглянула к Рике в комнату:
– Доб-ро-е ут-ро! – пропела уже возле кровати. – Мне пора. Встаём! Позавтракайте оладьями, всё на столе. Папа уже уехал, я сегодня буду как обычно. – Нагнувшись, она быстро чмокнула Рике в щёку. Девочка почувствовала аромат Ирминых духов: свежие цветочные нотки и цитрус, яркие, как она сама.
Было слышно, как Ирма зашла в комнату к сыну, поцеловала и негромко что-то сказала. Улаф тихо засмеялся сквозь сон. Прошелестели торопливые шаги, хлопнула дверь. Рике разлепила глаза. За окном серел рассвет – полвосьмого утра. Туманное октябрьское утро в старом добром Тролльхавене.
Потягиваясь, она вылезла из-под одеяла, как из тёплой и уютной норки. Поправила «снежную» феньку-браслет на запястье. Натянула красные спортивные штаны, валявшиеся возле кровати, и белую футболку поверх топика, в котором спала. Улыбнулась фотографии мамы на столе. Поправила на полке книжку про Раксу-плаксу.
– Медвежонок! – она прошла к Улафу и плюхнулась к нему на постель. – Давай вставать – прощай, кровать! – Брат открыл глаза, его расфокусированный взгляд на пару мгновений встретился с её и снова отправился в своё бесконечное путешествие. – Солнце утром встаёт, ранним пташкам бог подаёт! – Рике протянула мальчику руки, и Улаф выбрался из кровати. Его весёлая пижама с жёлтыми человечками была под стать комнате, оклеенной обоями с изображениями мультяшных героев. Рике проверила кровать – сухая, и подмигнула улыбчивому МакГвину из «Машинок» на стене:
– Чики-няу!
– Чики-няу! – эхом произнес мальчик.
Она отвела Улафа в туалет, напевая песенку, умыла и почистила ему зубы. Иногда брат «включался» и вполне справлялся с обслуживанием себя, иногда с ним приходилась возиться, как с тряпичной куклой. К счастью или нет, для своих шести лет мальчик был маленьким и щуплым, и Рике без труда таскала его по дому.
Спустив по лестнице вниз, усадила Улафа на кухне. Щёлкнула пультом ТВ, переключила тётку из новостей, бубнившую об очередных беженцах и мигрантах, на детский канал и поставила перед братом тарелку с подогретыми оладьями. Ещё джем и тосты, тёплое какао. Если Улаф обожжётся, может не почувствовать вообще, а может три часа вопить, как резаный. Мальчик тут же уставился на скачущих по экрану персонажей мультика.
Рике вернулась в ванную и принялась чистить зубы, разглядывая себя в зеркале. Слегка конопатая блондинка почти пятнадцати лет, с серыми загадочными глазами, вполне симпатичная. Папа шутит, что с этим наплывом мигрантов мы скоро станем похожи на спанцев, а блондинок придется ввозить из Остланда, вспомнила она, и засмеялась, сплёвывая пасту в раковину. Потом оценила прогресс роста двух небольших холмиков под футболкой – прогресса не было. Тогда Рике
