тебя – может быть, – тяжело глянул на нее, и она прикусила язык. Зак пока не вмешивался в их беседу, но понял сразу – если понадобится, он поддержит Ростовских, памятуя как сам прятался за городом в первые дни своего освобождения, свыкаясь с новой обстановкой и заново учась жить в обществе свободных людей.
– Даже не знаю… – вслух продолжая сокрушаться, сетовала Инна. – Давай хотя бы денек перекантуйся у меня, а я здесь приберусь и элементарно хоть какую-то еду тебе приготовлю. Право, Ян, если б я знала о твоем желании, не пинала бы балду столько времени, корча из себя несчастную жертву нападения. Я бы скорее пришла в себя и занялась делом. Я бы… – девушка смолкла, сообразив, что сболтнула лишнего.
Как вулкан перед извержением дрожит, вздувается и нагревается, так и сам воздух в салоне автомобиля, казалось, завибрировал от накаляющегося напряжения. Хмурый взгляд исподлобья холодных, серо-стальных глаз Ростовских сверлил Беркутова через зеркало заднего вида, насквозь прожигая тихой, пока еще только зарождающейся яростью. Того и гляди зеркало вот-вот треснет.
Зак тяжело вздохнул. Он знал, что момент разбора полета обязательно наступит, но надеялся, что не вот прямо сейчас, в первый же день. Хотел отодвинуть его как-то на попозже, чтобы успеть приготовиться к неприятному разговору. Настроиться, что ли…
Они подъехали к указанному дому, и вышли из машины.
– Инна, поднимись пока в квартиру и посмотри, что там можно успеть сделать. Мы потолкуем и тоже придем, – обратился Зак, мягко подталкивая упирающуюся девушку к подъезду. Инна не смела перечить ему, но все же с опаской оборачивалась на них, пока уходила. Ян не сводил напряженного взгляда с Беркутова.
Окна выходили на другую сторону, и она при всем желании не могла видеть, как между ними протекает беседа. От волнения она начала метаться раненым кабанчиком по всей квартире, сметая мусор и остатки давно испорченных продуктов в пакеты и стирая пыль. Она помыла полы, перестелила постельное белье, составила список необходимых продуктов, а от них ни слуху, ни духу. Уже ночь накрыла своим темным покрывалом город, а их все нет. Девушка всерьез начала тревожиться и, когда решила спуститься к ним, в коридоре появился хмурый Ян. Скинул ботинки и, не глядя на Инну, прошел в кухню утолить жажду. Следом зашел Зак, и она ахнула, увидев огромный фингал, разбитую губу и ссадины на всем лице любимого. Он тоже скинул обувь и прошел в ванную умываться. Инна проследовала за братом. У того были сбиты кулаки в кровь. И все! Выходит, он тупо избивал Зака, а тот и не думал отвечать. Она обратила на него укоризненный взгляд:
– Что произошло?
– Мы поговорили.
Инна тяжело вздохнула:
– Это так теперь разговаривают?! – указала хмурым взглядом на его руки. В ответ тишина. Она раздраженно клацнула языком и ушла в машину за аптечкой. В квартире, если и была, то наверняка с давно истекшим сроком годности.
Оба курили на кухне в гнетущей тишине, когда она вернулась.
