в непонятливую обезьяну (с человеком всегда можно договориться), эта обезьяна потом уже никаких гримас – кроме, пожалуй, агонизирующих, – не строила, и не делала резких движений, чтобы падала и умирала (или еще лучше: умирала и падала). Всё. А фирма, калибр, сколько патрон в обойме – это уже к фанатам с блеском в глазах. Мой блеск почти всегда скрывают черные очки. Ведь как бывает: то мешки под глазами, то сами глаза красные, то выражения слишком откровенное, для взоров собеседника таится в глубине, то солнце слишком яркое для дна глазного – особенно в июне-июле и вообще летом. Сейчас лето и июнь.
Как различить где уроды, а где мутанты? Очень просто: уроды – это всё равно что отморозки, то есть очень никчемные и рекомендованные к запихиванию в крематорий, но все-таки люди, а мутанты – это уже выродки, нелюди, поэтому их не обязательно транспортировать до крематория, можно замочить на месте, а уже останки сжечь. Объединяет их лишь то, что лучше бы этим тварям не размножаться и не портить воздух детей наших.
Когда у меня начались первые сентиментальные настроения. Сначала мягкими лапками без когтей они щекотали и толкали внешнюю оболочку, отделяющую меня от всего остального безумия. Потом тихой сапой прокрались внутрь и обосновались под пламенным мотором. Кто бы сомневался в выборе местечка для проживания? Не в извилинах же путаться. И вот моментами они начинают влиять. Влиять по разному, но в одном генеральном направлении. Очень грамотная стратегия. Они не распыляют силы. Ну а когда я столкнулся, а точнее, пересекся с художницей. Тут уж они выпустили умело запрятанные и не обнаруженные бдительной таможней коготки. Шел я аллеей парка не особенно ухоженного, что очищал выхлопные газы на юго-западе спального района. Чуть ниже, чем обычно опускал подошвы ботинок (не сильно фирменных, но добротных – ноги в них не потеют и не обрастают мозолями), образовывалось шуршание с листвой. Занятие бестолковое, но настолько воспетое в литературе велико-русской (что в ней великого и что русского – к филологам), что иногда то ли поддаешься на пиар, то ли в редкие моменты классики угадали и попали в точку. Мы все хотим шуршать листвой осенью багряной. Уроды и мутанты не в счет. И вдруг на повороте. Резко. Девчонка с штакетником, пюпитром или как там эта штукенция раскладная зовется на языке профессионалов. И вся погружена. И что-то водит изящно кисточкой по холсту. Делаю вираж, и не приземляюсь, а вешу на малой высоте над посадочной площадкой. Ведь надо как-то мигнуть огнями сигнальными, чтобы аэропорт принял, а не обстрелял ракетами "наши-ваши". Сам знаю какого излишне надоедливое внимание со стороны, когда работаешь. Помнится на заре юности своей закапывал я в лесу тело одного мутанта, а тут грибник. И нет чтобы обойти, тупо попер на сближение и увидел слишком много. Вот и затих в расширенной яме. С корзиной в руках. Порой, совсем интуиция у людей не работает. Обычные позывные, вроде имени или штампов для знакомства явно не входили в список правильных паролей. Импровизация не импровизировалась, синкопа не запускалась, джаз не
