всего один шаг, но голос дракона доносился уже как бы издалека:
– И не возвращайся больше, неблагодарная тварь! Я тебя съем! Только потеряй браслет – обязательно съем! Нет… Даже и на браслет не посмотрю!
Злой и обиженный голос дракона поглотила звенящая тишина за Вратами. Уши, казались забитыми ватой, шаги давались с трудом, словно пробирался маг по разлитой патоке. Фальстаафа окружала тьма. Он даже успел пожалеть, что не внял предупреждению Хранителя.
Вдруг один из шагов он произвел неожиданно легко. Следующий тоже. На третьем Фальстааф споткнулся об какую-то неровность. Тоннель заметно расширился, а прямо по его середине пролегали две колеи. Только они не вдавливались в почву, как ему было привычно, а наоборот, выступали из нее, а сама тропа между колеями была какой-то ребристой. По-прежнему было темно, пахло сыростью и плесенью, как и в склепе, но ощущался легкий сквозняк.
Фальстааф шел, уже не спотыкаясь, справа от колеи. Там почва была ровной, и он мог чувствовать рукой гладкий свод пещеры. Изредка ему в ноги тыкались юркие и жирные крысы.
Однако сквозняк нарастал. Более того, вскоре он превратился в самый настоящий ветер, если не ураган. Уши наполнил неясный гул или рев, а почва под ногами завибрировала.
«Дракон», – подумал Фальстааф. На душе его противно и тоскливо засвербело. «Все-таки он освободился… Теперь уж он меня обязательно съест».
Свет, ослепительный свет, яркой вспышкой появился из-за поворота, наполнил резкой болью уже привыкшие к мраку глаза, взорвался где-то под черепной коробкой фейерверком цветовых пятен. Фальстаафа словно охватил столбняк. Он не мог сдвинуться с места, в растерянности закрывая глаза ладонями, а свет все приближался, становился все ярче и ярче, нарастая вместе с свистяще-ревущем шумом…
Поезд разогнался вовсю. Он еще только приближался к середине пролета между станциями метро. Ничего не подозревающий молодой машинист секундой раньше того, как поезд миновал поворот в тоннеле, был абсолютно спокоен. Вдруг свет фар выхватил из мрака тоннеля силуэт человека в ярком парчовом халате, остроконечной шляпе и туфлях с загнутыми носами. Парень почувствовал, как противный холодный пот заструился у него по спине, что-то в груди словно покрылось инеем, и этот ледяной ком медленно покатился прямо по направлению к желудку.
«Не успею», – промелькнуло в голове у машиниста. Эта мысль обречено заскреблась и затрепыхалась, заполнив все действующие серые клеточки его мозга. Ноги словно примерзли к полу и не желали давить на тормоз.
Перед глазами молодого человека с ужасающей ясностью вставала непрошеная картина свершившейся трагедии: кровавая каша из плоти и костей на рельсах, багровые маслянистые брызги на лобовом стекле, блестящие лоскутики дурацкого халата, прилипшие к стенкам поезда.
Он просто не мог закрыть глаза, хотя вовсе не хотел на это смотреть. Впрочем, ему сильно повезло! Иначе, он не увидел бы, как перед самым столкновением, странный
