мне – это город Краков. Сам город я не помню (в него мы не въезжали).
А помню красивый огромный замок, большой пруд, высокие деревья, ветви которых свисали прямо в пруд (вероятно, – ивы), ровные и чистые широкие дорожки, вдоль которых ровными рядами стояли, кажется, тополя.
Больше ничего не запомнилось.
Потом мы несколько дней находились в небольшом городке Величка. Он запомнился тем, что рядом были соляные шахты. Все побывали в них, но меня, как я не упрашивал, не взяли: маленьких в шахты не брали.
Отец много и интересно рассказывал, как там было интересно. От света фонарей стены штреков светились разноцветными огоньками, было сухо и светло, температура была постоянной и, говорят, целебной, если не идёт добыча соли. Шахтёры здесь выдерживали несколько лет, а затем либо уходили на пенсию, либо, заболев, умирали от болезни лёгких.
Поляки, в большинстве своем нас, советских, не любили, и старались чем-либо навредить. Так рассказывали об отравлении нескольких солдат, которых напоили водой.
Здесь у меня проявились коммерческие наклонности. Вместе со штабом переезжал военторг. В нём было всё, но товары отпускались только военнослужащим. Я в него заходил, как свой, а продавщицы пускали меня за прилавок.
Однажды один поляк попросил меня купить ему расческу. При этом денег (злотых) он дал больше, чем она стоила, а сдачи он не взял и даже благодарил меня. Мне это понравилось, и я стал для поляков по их просьбам, приобретать всякие мелочи (я никогда не брал вещи, не заплатив их истинную цену). Спустя некоторое время у меня скопилась приличная сумма в злотых, которую я захотел отправить маме на родину. А как это сделать я не знал. Я пришёл на нашу почту, в руках у меня довольно большая пачка злотых, а мне всего 11 лет, и на почте я впервые. Я стал спрашивать, и пока я спрашивал, вызвали отца. Он пришёл и осуществил своё расследование. Затем провёл со мной политико-воспитательное мероприятие, а не беседу. После этого я в своей жизни никогда не интересовался никакими коммерческими вопросами: это был урок на всю жизнь.
К концу августа 1945 года и начала сентября армия вернулись в Союз. При переходе границы нашу колонну обстреляли, говорят – бендеровцы.
Остановились мы в городе Станиславе (ныне – Ивано-Франковск). Здесь мы жили в одном из трех трёхэтажных зданий, находившихся прямо напротив товарной станции. Прожили здесь более двух лет, пока отец не уехал служить в Германию…
Так завершился определенный этап моей жизни.
Однажды в городе Величка офицеры штаба (и я с ними) 58-ой армии сфотографировались на память. Спустя много лет, эта фотография из альбома моего отца перешла ко мне. Смотрю на неё и многое переживаю заново.
Будучи взрослым, в дни Победы я не один год ездил сам, а позднее с детьми, в парк Горького. Я часами стоял, держа эту фотографию в руках, или ходил и разыскивал среди таких же как я, отцовских и своих однополчан. Но, к сожалению, ни разу никого не встретил…
Я решил продолжить поиск через газету.
В январе 2005 года мы с Ирой подготовили чуть сокращённый
