и они вышли из вестибюля.
Феннер последовал за ними, но в дверях его поймала вышедшая из коктейль-бара Паула.
– Где ты была? – спросил он.
– Послушай, Дэйв, – сказала она, – я поговорила с мистером Линдсеем и записала, что случилось с его дочерью. Ты не взглянешь?
Феннер холодно на нее посмотрел:
– Ты сегодня все свои доспехи надела?
– Тебе-то что до того, что я надела?
– Мы с тобой, детка, поговорим как следует, когда вернемся в офис, и после этого тебе придется пару недель постоять на ушах. А теперь послушай: больше ни слова об этом Линдсее и его дочери. Он меня никогда не интересовал и не будет интересовать. У меня голова и так переполнена.
– Это меня не удивляет, если иметь в виду размеры твоей головы, – холодно заметила Паула и вышла за ним на улицу.
Войдя в кабинет, Феннер подошел к столу и сел. Он закурил сигарету и крикнул Пауле:
– Иди сюда, красотка!
Паула проскользнула через дверь и села на подлокотник его кресла, приготовив карандаш и блокнот.
Феннер покачал головой.
– Я не собираюсь диктовать, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты составила мне компанию.
Паула положила руки себе на колени.
– О’кей, – ответила она. – Я вся внимание.
Феннер задумался.
– Может быть, я бы получил возможность ухватиться за какую-нибудь ниточку, если бы вернул копам эти деньги. Но тогда бы они тоже во все это влезли. Гроссет очень беспокоится об этом китайце. И ко мне присматривается. Все, что я сделаю, этот красавчик употребит в свою пользу.
– А почему бы и нет? Он мог бы найти для тебя эту девушку, если бы ты ему предоставил такую возможность.
Феннер покачал головой.
– Я полагаюсь только на самого себя, – ответил он. – Что-то мне подсказывает, что копам сюда лучше не соваться.
Паула посмотрела на часы. Время приближалось к пяти.
– Мне надо поработать, – сказала она. – Сейчас-то все равно ничего не сделаешь.
Феннер нетерпеливо заерзал.
– Сиди, сиди. Ты что, не у меня работаешь?
Паула устроилась поудобнее. Она знала, что, когда Феннер в таком настроении, лучше ему не перечить.
– Если эта мышка больше не придет, дело заглохнет само собой. Я не знаю, что тут делать и кто она такая. Она может быть кем угодно. Все, что мне известно, – это то, что у нее есть сестра, которая интересуется двенадцатью китайцами. Если этот мертвый китаец был одним из них, то осталось еще одиннадцать. Зачем она оставила мне эти деньги и потом сбежала?
– Может быть, она увидела кого-то, кого знала, испугалась и потеряла голову? – осторожно предположила Паула.
Феннер задумался.
– Видела она кого-нибудь, кто мог ее напугать?
Паула покачала головой:
– Ты знаешь, на что походит вестибюль
