привлечь лишнее внимание. Оно мне было ни к чему.
– Долго нам ещё идти, товарищ майор?! – раздался возглас сзади.
Это был какой-то неприметный человек, который всё время нашего обсуждения маршрута молчал. Слабое звено.
Коненков смолчал, ответил за него солдат, идущий вторым – видимо решивший, что он старший помощник.
– Сколько надо, столько и будем идти, – грубо сказал он.
Когда дорога и насыпь, на которой она располагалась, поворачивали, лес становился критически близок. Но это был не тот лес, куда многие выезжают на шашлыки по выходным и праздникам. В свете всего случившегося и без животных это столпотворение деревьев было как раскрытый склеп с колоннами, где обитают мёртвые.
Куда подевались животные?
Поначалу я думал об этом только как об угрозе быть заражённым каким-нибудь поганым голубем или крысой, но потом стал думать об отсутствии животных, как об отсутствии источника питания.
В животе сосало, как будто желудок пытался затянуть в себя трубку пищевода и растворить её, отправив полученный белок в мышцы. Голод стал вторым врагом после холода. Цивилизованный мир забыл этих древних врагов.
Сзади что-то громко чавкнуло и раздался звук, похожий на вздох возмущения. Я оглянулся и выгнул шею, чтобы увидеть, что творится в середине колонны. Упал один из членов группы: женщина с ребёнком. Ей говорили, чтобы она отдала его на руки кому-нибудь из мужчин, когда мы ещё только выдвигались, но она с каким-то отсутствующим лицом отказалась. Я не придавал особого значения этому кульку у неё в руках, но после падения обратил на него внимание. Не было детского покряхтывания, стонов и плача. Так что, либо этот ребёнок был уже мёртв, либо это новый спартанский царь Леонид, героически переносящий тяготы и невзгоды с младенчества.
Женщину подняли, что-то сказали ей, она мотнула головой – отказалась, что-то пролопотала. Мимо меня прошёл Юрий Александрович. Он остановился в середине колонны, что-то сказал – я опять не расслышал. Жанна тоже вступила в разговор – похоже, она что-то доказывала. «Хуй вам, а не ребёнок, – подумал я за эту несчастную мать – дети теперь наиценнейший ресурс.» Это будущее. Так было во все времена, а теперь нужно было беречь их изо всех сил, так, чтобы с их головы не падало ни одного волоска. Это жестоко, но, когда людей были миллиарды, гибель младенцев была лишь статистикой, потому что родятся сотни миллионов других – теперь всё поменялось. Родить и вырастить превратилось в подвиг в подлинном смысле этого слова.
В колонне раздался крик. Внутри у меня всё сжалось, захотелось ударить эту дуру. Ей пытались объяснить, что все пойдут быстрее, если она отдаст свой кулёк кому-нибудь, но женщина упорно отказывалась. Что-то высоко говорила Жанна. Не знаю на чьей стороне она была, но догадываюсь. Хорошая сердобольная девушка. Годный материал.
Наконец, все встроились в колонну, мы снова двинулись.
Темнело.
