помчался вниз. Оказавшись на своём этаже, я аккуратно, потянул дверную ручку. Внутри было пусто. Видимо старушка не была такой плохой. А может, просто еды у неё было достаточно, и первый раз она рискнула так, на всякий случай. Я закрыл дверь на ключ и снова отправился на шестой этаж.
Когда я поднимался, послышался металлический щелчок. Кто хоть раз в жизни пользовался замком, не может не узнать этот звук.
Я спокойно, давая понять, что не мародёр, вышел на площадку этажа и уже твёрдым голосом позвал её.
Ответом была тишина.
– Слушай, если ты хочешь жить, открой дверь. Я человек – теперь это важно. И я твой сосед, хоть мы не были знакомы. Может быть мы даже как-то видели друг друга.
Никто не отвечал.
– Я не могу этого обещать, но может вместе мы сможем узнать, что с твоими родителями, – эти слова были произнесены с точным расчётом: чего ещё может желать ребёнок во время нашествия мёртвых, как не найти своих родителей – я их не знал, но возможно они ещё живы и также сидят, запертые в помещении. Связи нет, но при малейшей возможности, обещаю, я попытаюсь найти какую-нибудь информацию.
Давление на чувства подростка дало нужный эффект. За одной из дверей раздался щелчок. Дверь приоткрылась, оттуда высунулось прелестнейшее личико с бледной кожей, лёгкими конопушками вверху переносицы и под яркими, синими глазами, алыми пухлыми губками и каштановыми волосами до пояса.
– Молодец, – сказал я – не бойся, мы на одной стороне – на стороне живых.
Девочка открыла дверь шире. Она была в синих тренировочных штанах, обтягивающих ещё тонкие длинные ноги и белой футболке с обрезанными на середине плеч рукавами. Корявая прелесть её фигуры до сих пор жжёт мне что-то в душе и там, где уже ничего нет.
– Как тебя зовут?
– Жанна, – тонким голосом ответила она.
– Разрешишь войти?
Она секунду помедлила, пытаясь просканировать меня испуганным взглядом, затем впустила.
Внутри всё было отделано монументально, но со вкусом: тяжёлая, явно из прошлого века мебель, тканевые обои, раритетные напольные часы высотой 2 метра и прочие атрибуты зажиточного, пожилого человека.
Мы прошли на кухню. Пристально всё осматривать я не стал, чтобы не пугать девочку. Спокойно сел на тяжёлую табуретку и подвинул одну ей. Жанна с неуверенностью посмотрела на меня, потом опустилась на твёрдую поверхность.
– Я думаю, описывать ситуацию тебе не нужно. Сколько тебе лет, кстати?
– Тринадцать.
– Сама всё видишь, – я сделал паузу, чтобы изучить её взгляд.
Она достаточно ясно всё понимала.
– Связи нет уже несколько дней, так что не могу сказать, что творится в мире. Только ли это в России или другие страны тоже пали жертвами этого ужаса, я тоже не знаю. Но я знаю, что мы с тобой сейчас и здесь, и нам надо как-то выживать. Поэтому, если ты хоть что-нибудь по поводу этого всего
