какой процент от выручки десяти тонн фруктов и отборных вин, произведенных на старушке Земле, он получит? Нет, Бьерн, нас не отпустят живыми. По всем частотам непрерывно передавать «SOS», команде приготовиться к отражению абордажа.
– Есть, капитан. А пассажиры?
– Заприте в каюте, чтобы не путались под ногами. Не хватало мне еще утирать сопли романтическим дамочкам и мальчишкам. – Капитан склонился к обзорному экрану. – Этот ублюдок не больше корвета, так что если отобьем десант, есть надежда, что кто-то успеет на помощь.
Пиратский корабль, как было ясно видно, в прежней жизни был грузовиком с неплохим ходом и дальностью действия. Какая судьба превратила его из мирного корабля в рыщущего по судоходным линиям хищника, теперь не узнал бы никто. Довооруженный шестью «тарантулами» – орудиями среднего калибра – и десятком «единорогов», он представлял опасность только для небольших транспортов, и «Мустанг», на свою беду, оказался именно таким.
Два десантных бота отвалили от корабля и, набирая скорость, понеслись к «Мустангу».
– Человек тридцать, – пробурчал Эванс, – разбить экипаж на две группы и перекрыть коридоры к рубке и грузовому отсеку. Бьерн, бери на себя трюм, я встречу их здесь.
Боцман Олаф Тьерндаль, коренастый, с бычьей шеей, круглой головой и маленькими глазками на красном лице, откатил дверцу каюты и посмотрел на ее обитателей – двух подростков шестнадцати и пятнадцати лет. Если бы не разница в росте, он бы ни за что их не различил – ребята были похожи как две капли воды. Они стояли рядом, исподлобья глядя на него.
– Так, парни, сидеть в каюте и носа не высовывать. Мы напоролись на скалу…
– Ладно заливать-то, Олаф, – сказал тот, что был повыше, – что, мы не отличим попадание в двигатели от шального метеорита? Пацаны с первого курса, и те поймут, в чем дело. Пираты?
– М-м… а хоть бы и так, – проворчал боцман. – Слышали, что я сказал? Я вас заблокирую. Может, и пронесет. Пират небольшой, есть надежда отбиться. Капитан уже послал «SOS».
– У вас каждый человек на счету, – сказал второй парнишка, и глаза у него загорелись. – Олаф, мы не подведем.
– Сидеть здесь и не дергаться, – взревел Тьерндаль, дико вращая глазами в надежде запугать ребят, – это вам не в спортивном зале сабельками махать. Вы хоть раз бывали в рукопашной? Штаны не успеете обгадить, а из вас уже лапши нарежут. Все, парни, отбой.
Тьерндаль отступил в коридор, из притолоки каюты выдвинулась толстая стальная плита и заскользила вниз по пазам.
Младший мальчишка дождался, пока плита чмокнет, присосавшись к полу, и бросился к своей койке – в маленькой каюте их было две, а кроме того, еще небольшой умывальник, совмещенный с туалетом.
– Слышь, Серый, может, не надо? – спросил тот, что постарше, озабоченно хмуря брови. – Небось боцман не сам решил, а слово капитана – закон на корабле. Мы ведь даже не гардемарины.
– То-то
