кухне и пил одну чашку кофе за другой. Вдруг около полуночи в дверях показался отдохнувший Александровский.
– Тебе кофе или пиво из холодильника? – спросил Иван.
– Кофе, – выдохнул Константин, присаживаясь к столу.
Помолчали. И Егоров вдруг вспомнил, что его тревожило и не давало заснуть:
– Знаешь, я тут думал, какой мне памятник установить. Посмотри, подойдет?
Александровский взял листок с рисунком, поправил очки:
– А почему ты должен устанавливать памятник? Пусть поставит надгробие ее муж.
– Но, ведь, я и есть ее муж, – произнес Егоров и подумал, что друг, наверно, не проспался.
– Да?! – саркастически произнес Константин, – думаешь, если она жила с тобой, то ты и есть ее супруг?
– А кто же? – удивился в свою очередь хозяин.
– Я, да я и есть первый и последний муж Лили Иванцовой, ее любимый мужчина и строгий начальник – в одном лице.
Что не ожидал услышать такое?
Глава 6
– Интересно, а как тогда понимать, что мы с Лилей уже много лет вместе? Брак наш зарегистрирован в ЗАГСе и проживает она у меня в квартире?
– Ты недооцениваешь нашу ФСБ, страна не могла потерять такого аса, который вдруг влюбился в медсестру.
Я все сделал, чтобы спасти тебе жизнь. А ты увел у меня жену.
– Как бы я смог ее увести, если бы она не дала своего согласия? – удивился Иван Ильич.
– Еще бы она не согласилась. Ей пообещали за это освободить из заключения отца – предателя родины.
– Я ничего не слышал о нем, да и мать ее, Татьяна Павловна, никогда не рассказывала о своем муже.
– А зачем о нем рассказывать? Он давно живет в Америке, там своих резидентов не бросают. А Лиля дорого заплатила за его свободу и своим счастьем, и ребенком. Ты же, наверно, догадался, что она была беременна не от тебя, последствия катастрофы оказались ужасными. Мы с ней долго обсуждали эту проблему, а потом пришли к выводу, что так будет всем лучше. Признаюсь, что иногда от такой жизни хотелось полоснуть скальпелем по венам, но заходил в палату и видел глаза больных, которые смотрели на меня, как на Бога, и ждали от доктора помощи. Вот так я и остался без дома, без семьи и ребенка, единственным смыслом существования стали работа и редкие встречи с любимой женой.
Глава 7
– Конечно, – продолжал Константин, – я во многом виноват: в том, что смирился с мерзостями в жизни; в том, что был строг с ней во время работы. Но меня можно понять: на кого я бы мог положиться в больнице и куда бы мы убежали от длинных рук ФСБ. Зато у тебя, Егоров, все было в жизни прекрасно, тебе государство на блюдечке принесло и квартиру, и счастье, и награды, и высокий пост…
– Знаешь что, – прервал Александровского Егоров, – я за все это заплатил своей кровью, здоровьем и адским трудом летчика-испытателя.
– Ладно,
