но вблизи в свои пятьдесят три вызывала в памяти образы Пикассо. У нее были близко посаженные серо-голубые глаза, иссиня-черные волосы и горячечные губы. Рабочая лампочка над кафедрой беспощадно сгущала тени там, где надо бы высветлить.
– Я больше не твоя девушка?
– Джози, ты же замужем.
– А, этот.
– Этот, этот. Берт Чилетти, да? Твой супруг.
– Но что, если бы…
Ники и Джози играли в эту игру с первого дня его работы в театре.
– Если бы ты не была замуж-ж-жем… – прожужжал Ники.
– Продолжай, – промурлыкала Джози.
– …а я не был бы обручен…
– Фу! – Джози не смогла сдержать отвращения, за возгласом последовала драматическая пауза. Недаром она все-таки была опытной и почти профессиональной актрисой регионального театра.
Ники продолжил:
– И если бы ты по годам не годилась мне в ма…
– Долой эту строчку!
– В молодые няньки?
– Так-то лучше.
– Тогда, конечно, ты была бы мне прекрасной парой, и кто знает, куда бы это нас завело.
– О Николас, как же ты прав! – Джози глубоко вдохнула, принудив содержимое своей грудной клетки подняться так высоко, что ее груди почти стукнулись о подбородок, но выдохнула прежде, чем это случилось. – Время – это все. В театре. В жизни. В любви. Ты и я? Мы живем по часам со сломанными стрелками.
Калла в белом вечернем платье и розовых балетках вытащила шкив, чтобы освободить занавес, и тот упал с громким стуком.
– Роза открывает театр! – сообщила она труппе.
– Пойду-ка я лучше одеваться, – промурлыкала Джози, словно обещая, что ее коготки не в последний раз щипали ему затылок. Ее атласные туфли без задников шлепали всю дорогу до гримерки, словно копыта у пони, которому необходимы новые подковы. Ники покачал головой и сложил по порядку страницы сценария. Все-таки ведущая актриса нуждается в громадной моральной поддержке.
– Выглядишь прекрасно, – сказал Ники Калле.
– Спасибо.
– Пожалуйста, – сказал Ники, а потом пробормотал: – Ледышка.
– Кто? Я?
– Ага. Прямо пронзила меня холодом. Морозом обдала. Как в первый день зимы. Наверное, за то, что из-за меня упала.
Калле пришлось задуматься.
– А, это? Нет, ты не виноват, я отвлеклась.
– И я.
– Почему?
– Неважно. А почему в платье? Что-то намечается? То юбка, теперь платье. Наверное, пожарная команда попросила назад свои комбинезоны?
– Ты сущий паяц. Если тебе так не терпится узнать, я иду на свидание.
– Кому-то повезло.
– Ты так думаешь? – Глаза Каллы сощурились.
– Наконец-то убедится, что у тебя есть ноги. Все парни Саут-Филли ликуют.
Калла закрыла глаза и разгладила складку между бровей.
– Ники,
