классовое разделение и ликвидирую неравенства, созданные капитализмом.
– Тогда ты больше не будешь королевой. Коммунисты и социалисты не особо любят королевских особ, – заметила я.
– Ну что ты тут провоцируешь ребят, Тори? – сказал Джим. – Тот стол вроде уже готов рассчитаться?
– Уже рассчитались. И никого я не провоцировала. Я просто сказала, что вон тот высокий парень в углу наверняка не захотел бы встречаться с Пейтон, даже если бы ему по закону было запрещено встречаться с милой миниатюрной девушкой, что сидит рядом с ним.
– Что за чушь. Пейтон – красивая молодая леди, – вступился за меня Джим. – Любой захотел бы встречаться с ней.
К сожалению, опыт говорил мне, что это не так. Меня нельзя было назвать непривлекательной – у меня были большие карие глаза, слегка волнистые волосы до плеч и стройная фигура, но люди в основном замечали только мой рост.
– Черт, да я сам с удовольствием повстречался бы с ней, будь я лет на сорок моложе! – добавил Джим.
Тори и Стив сдавленно захихикали, словно никогда не слышали ничего смешнее. Я уставилась на свои ноги. Мои очень большие ноги.
– Не обращай на них внимания, Пейтон. Стив знает о мире меньше, чем майский жук.
Это заставило Стива замолчать.
– А Тори – ну, может, Тори и разбирается в капитализме и всем таком, но наверняка согласится, что совершенно ничего не знает о том, чего хотят мужчины.
– Слава богине! – отозвалась Тори.
– А тот большой парень? Я вот думаю, что он с гораздо большим удовольствием поцеловал бы кого-нибудь своего роста, чем сворачивать шею, чтобы только достать до губ девушки. Могу поспорить, что он захотел бы поцеловать нашу Пейтон, как только увидел бы ее.
– Спасибо, Джим! – Я приобняла его.
– Так давай поспорим! – заявила Тори с дьявольским блеском в глазах. – Я принимаю твое пари. Ты хорошо говоришь, Пейтон, давай посмотрим, сможешь ли ты постоять за свои слова. Джим, я ставлю сто баксов на то, что ты не сможешь заставить Веселого Зеленого Гиганта поцеловать нашу Амазонку.
– Нашу кого? – удивился Джим.
– Пейтон.
– Нет, – заявила я.
– Я поднимаю ставку, – не сдавалась Тори. – Сто пятьдесят.
– Нет.
– Две сотни. Это двести долларов, Пейтон.
– По рукам! – Джим растопырил свою мясистую пятерню и пожал Тори руку.
– Погодите-ка, а у меня что, нет права голоса? – запротестовала я.
– Ты же считаешь, что он симпатичный? – спросил Стив. – Я видел, как ты пялилась на него весь вечер.
– Да, разве ты не хотела бы поцеловать его? – озадачила меня Тори.
– Ну, да, возможно – если бы знала его. А я не знаю. И не могу просто взять и поцеловать незнакомца.
– Девочка, да они все странные незнакомцы.
– И с какой стати ты споришь с Джимом
