непростые отношения, приковали интерес дамы, как вдруг вялотекущие события немного ободрились.
К столику Пе-Пе подошла модно и со вкусом одетая дама без лишних украшений. Маришка бросилась к ней, как к спасению, они обнялись и расцеловались с нежностью. Маришка называла ее Ольгой. При появлении дамы принято, чтобы мужчины встали, выразив почтение. Или хоть стул следует подать, если официант не успеет. Ничего подобного не случилось. Оба джентльмена не сочли нужным не то чтобы оторваться от тарелки и рюмки, а хоть голову повернуть в сторону пришедшей. Подобное поведение не задело Ольгу, она, видимо, уже привыкла не замечать манеры этих мужчин.
– Гри-Гри нет? – спросила она с тревогой.
Маришка выразила удивление, что он опаздывает больше чем на час.
Пе-Пе смазал сальные губы тыльной стороной ладони.
– Чему удивляться? – сказал он, чуть повернув к ней голову. – Бестолочь и тюфяк…
Викоша хрипло засмеялся.
– Оленька, присядешь? – Маришка сама пододвинула ей стул.
– Нет-нет, я пойду, – ответила она, что-то шепнула Маришке на ушко и громко добавила: – Если Гри-Гри объявится, пусть даст знать домой.
Она ушла слишком быстро, словно не хотела и не могла здесь оставаться. Мужчины не изволили проводить ее вставанием. Маришка присела рядом с Пе-Пе и зажала рот ладошкой. Она низко опустила голову, чтобы не показывать слез.
Скрытая вуалью дама следила неотрывно. Ничто более не занимало ее, даже богатая вдова с брильянтами – Ангелину веселила бравурными венгерскими мелодиями пара сонных скрипачей в косоворотках голубого шелка.
Дама будто ждала, что скоро здесь случится что-то нечто важное, но подошел официант и шепнул, что ее срочно просят, а угощение – за счет заведения. С сожалением она оставила кофейную чашку и вышла из ресторана. В гардеробе надела полушубок и направилась в холл. Сандалов был за конторкой, он незаметным знаком подозвал даму. Когда она подошла, портье вежливо поклонился ей, как кланялся любому гостю.
– Ну и где же?..
– Уходи, – тихо проговорил Сандалов, растягивая улыбку на лице.
– Милейший, ты ничего не забыл? – спросила она.
Сандалов что-то торопливо написал на клочке бумаги и подсунул ей.
– Вот… Завтра… Сейчас уходи…
Она взглянула на бумажку и засунула ее в шелковую варежку с меховой опушкой.
– Так дела не делают. Ты за что деньги взял?
Портье еле сдерживался, чтобы не заорать на безмозглую девицу.
– Завтра свое возьмешь. Сейчас уходи.
Дама ничего не желала слушать.
– Что-то ты темнишь. Где он?
Сандалов заметил кого-то на лестнице и не мог больше улыбаться.
– Беги, – прошипел он.
Дама была не готова к такому обращению.
– Что-что ты сказал?
– Беги, дура! – прошипел
