себя палаческой профессии: поначалу, как один из руководителей Политотдела Особой Туркестанской армии, он занимался уничтожением «буржуазных националистов» Туркестана, а потом, как председатель уездного ревкома в г. Златоусте и губревкома в Уфе, – физическим уничтожением сибирских крестьян, поддерживавших адмирала Колчака.
Скоро выяснилось, что Поскребышев не просто каратель, а каратель с большими задатками партийного организатора. Поэтому Поскребышев был назначен заведующим Орготделом Уфимского губкома партии. Вот оттуда Сталин его и забрал к себе, в канцелярию ЦК. Молодой светлокудрый сибирский башибузук на глазах своего «Хозяина» превратился к концу карьеры в лысого, обрюзгшего, желчного, всевластного старика.
На XX съезде Хрущев сообщил, что Сталин около себя терпел только одного человека – «своего верного оруженосца Поскребышева». В книге «Хрущев вспоминает» (Khrushchev Remembers) Хрущев уточняет эту характеристику: Поскребышев «был преданнейшим псом Сталина. Он не был глуп, он сосредоточил в своих руках столько власти, что начал важничать. Он начал вести себя надменно с каждым, демонстрируя откровенное презрение к любому члену Президиума (Политбюро), кто более не пользовался расположением Сталина. Например, он злобно рычал на Молотова и Микояна, когда те впали в немилость Сталина. Поскребышев бывал невыносимо агрессивным. Он находился ближе к Сталину и поэтому раньше всех нас узнавал, на кого пала тень сталинского подозрения или неудовольствия. Поэтому тот, против которого восстал Поскребышев, считался предназначенным быть очередной жертвой» (стр.292).
Понять, как человек, который не состоял ни членом Политбюро, ни членом Секретариата ЦК, мог играть такую роль, можно только при анализе механизма личной власти Сталина.
Биограф Сталина, который не поставит в центр своего анализа «Внутренний кабинет» Сталина, состоявший из «Секретариата т. Сталина» и «Особого сектора», мало что поймет в биографии Сталина, в его восхождении к личной диктатуре, в секрете его феноменальных успехов. «Внутренний кабинет» – выдающееся изобретение Сталина, сделанное еще при жизни Ленина, когда признанным диктатором считалось не отдельное лицо, а коллектив – Политбюро. Уникальность этого изобретения заключалась в том, что личная диктатура была замаскирована отсутствием всякого внешнего ее проявления. Члены не только ЦК, но и Политбюро не видели никакого «кабинета» у Сталина, а лишь техническую канцелярию, состоящую из самых обыкновенных технических чиновников. Однако Ленин углядел нечто большее в «канцелярии» Сталина: «Т. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть» (Ленин, ПСС, т.45, стр. 345–346). Размышляя над тем, как Сталин может использовать эту «необъятную» власть, Ленин в упомянутом «Завещании» 4 января 1923 года предлагает снять Сталина с поста «генсека». Тогда и выяснилось, что Сталин – великий мастер маскировки: члены Политбюро настолько уверовали в «серость» Сталина (Троцкий:
