мной можно как угодно. Можно зажать в углу, можно залезть языком в ухо! А можно попробовать выставить меня полной идиоткой и лгуньей перед всем потоком. Он ведь именно это хотел сделать, когда начал учить зарвавшуюся первокурсницу продвинутым основам управления?
Но когда я, словно вихрь, пролетала мимо принца, он внезапно встал и схватил меня за руку, резко остановив. Я замерла на месте, часто и немного испуганно дыша.
Наши взгляды схлестнулись. Опять слишком близко, слишком глубоко…
На миг он застыл, казалось, пытаясь что-то сказать. Полные красивые губы на секунду сжались, превратившись в линию. А затем он произнес:
– Прости. Я не хотел тебя обидеть.
Это прозвучало странно. Словно колокол ударил в тишине комнаты. Звук мужского голоса впитывался в сиреневые стены, тонул в мягкости балдахина. Словно принц… не привык извиняться.
Но, как ни странно, я вновь почувствовала, что его слова искренни. И на этот раз мне слишком сильно хотелось поверить.
– Хорошо, ваше императорство… величество… Простите, я не знаю, как нужно обращаться к наследникам престола, – немного смущенно улыбнулась я.
Леонар опять скривился, мгновенно отпустив мою руку.
– В стенах академии мы равны. Можешь звать меня на «ты» и по имени, как прежде. И никак иначе.
– Отлично! – чистосердечно обрадовалась я. – А то от всех этих титулов голову сломать можно. Вот уж у кого язык без костей, так это у высокородных… – А потом я вдруг поняла, какую околесицу опять несу. – Упс, прости.
К счастью, принц только снисходительно усмехнулся.
– Ты абсолютно права. И это тебе еще повезло. Ты ни разу не была на придворных балах. Когда начинается представление гостей и называются все титулы и звания, со скуки можно умереть. А гость вынужден стоять в дверях, пока речь не закончится. Хорошо, что императорской семьи это не касается. Наши титулы принято произносить укороченно. А то церемониймейстер до вечера бы не заткнулся.
Я засмеялась, представив, как принц засыпает, стоя под градом титулов. Леонар издал тихий смешок, и в помещении мгновенно стало легче дышать. Словно все напряжение разом исчезло.
Когда смех стих, он несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, отчего мурашки вновь пробежали по спине, а затем неожиданно сказал:
– Ты не хочешь прогуляться?
Я перевела многозначительный взгляд на окно, за которым черная ночь уже давно вступила в свои права. И лишь холодный диск луны, который вновь напомнил мне чужие глаза, сиял на небе.
– Сейчас? – переспросила я, отгоняя воспоминания.
– Именно, – кивнул с улыбкой Леонар. – Ты ведь впервые на территории Мертвой академии. – А здесь есть на что посмотреть. Я мог бы стать твоим экскурсоводом.
Он посмотрел на меня прямо и спокойно, и мне понравилось, что в глазах больше не блестело ни одного сального намека.
