генерал Корнилов в сопровождении генерала Духонина вошел в столовую. В этот день, как я узнал после, генерал Корнилов сдавал свой пост командующего армией генералу Духонину, ибо принял назначение на пост Верховного.
– Позвольте, Николай Николаевич, вам представить Хана, – сказал генерал Корнилов, представляя меня генералу Духонину.
Сели за стол. На обеде присутствовали следующие лица: генерал Корнилов, генерал Духонин, еще один генерал с двумя полковниками, фамилии которых я не помню, полковник Голицын, кажется, Василий Степанович Завойко и я.
Скромный и простой обед из трех блюд начался. На столе была единственная бутылка красного вина, к которой, за исключением полковника Голицына, пившего вино с водой, никто не прикасался. Во время обеда Верховный, как всегда, привлекал внимание всех своими интересными рассказами.
– Будьте добры, корнет, налейте мне воды, – обратился ко мне генерал Духонин, протягивая руку со стаканом к графину, стоявшему возле меня.
– Не обижайте Хана, Николай Николаевич! Ведь мы все его называем Ханом! – улыбаясь, заметил Верховный.
– Виноват, Лавр Георгиевич, я этого не знал! – ответил тенором смущенный Духонин.
– Как же, как же! – добавил генерал Корнилов, поправляя свою салфетку.
Генерал Корнилов в этот день был весел: говорил, смеялся, и вообще чувствовалось в нем приподнятое настроение. Обед очень скоро кончился, и генерал Корнилов с генералом Духониным скрылись за дверью кабинета. Я же отправился домой, где застал неожиданного гостя.
– Дорогой корнет! Ради Бога, приютите своего старого командира. Приехал представляться генералу Корнилову, да не найдя ночлега, благодаря переполнению гостиниц в городе, бродил по улицам. К счастью, встретил джигита, который привел меня к вам. Как рад видеть вас здесь! Ведь все вы – мои сыновья. Без вас мне скучно. Вас всех я всегда ношу в своем сердце! – растроганно говорил старый отец полка – Зыков, целуя меня по-отцовски.
Я уступил свою комнату. Не успел я войти во двор и сделать несколько шагов, как встретил джигита, несущего шкуру барана, который был подарен Зыковым на плов его сыновьям, туркменам. Не прошло и часа, как плов был готов, и, отдохнувши после дороги, генерал Зыков сидел в кругу джигитов, оживленно беседуя и запивая плов гёок-чаем.
– Что же, после меня в атаку ходили? – расспрашивал старый командир.
– Нет, Ага, полковник Кюгельген не любит атаку, – отвечали туркмены.
Зыков хохотал.
Через три дня генерал Зыков, попрощавшись со своими джигитами как с родными, будучи сам растроган их гостеприимством и любовью к нему, уехал на фронт.
Встреча народного героя
Конец июля 1917 года.
Наконец, после восьмидневного пребывания в Бердичеве, Верховный решил ехать в Могилев для приема ставки. Прибыв на станцию и расставив часовых в поезде, я ждал приезда Верховного. По приказанию полковника
