style="font-size:15px;"> – Вперёд, Жан! – сказал Кочегаров, видя горящие глаза француза. Блеск нетерпения во взгляде Лепардье был виден даже через лёгкую тонировку стекла шлема скафандра.
По выдвинувшемуся трапу француз стал спускаться вниз. Спускался медленно, даже величаво, словно хотел покрасоваться перед множеством телекамер, установленных внизу специально для того, чтобы запечатлеть столь исторический момент. Однако полтора десятка ступенек закончились быстро, и он оказался по щиколотку в траве сочного зелёного цвета. Но из-за скафандра не мог ощутить ни мягкости этой самой травы, ни её запаха. Жан Лепардье – первый человек, ступивший на планету, вращающуюся вне Солнечной системы! Сердце француза зашлось от счастья, а в голове зазвучала «Марсельеза» вперемешку с каким-то фривольным напевом. Следом за ним спустился Виноградов, потом Ли Чен Ю, и последним сошёл с трапа командир.
Они встали в один ряд, в белоснежных скафандрах, больше похожих на удобные комбинезоны, на шлеме и левой стороне груди которых красовалось изображение физической карты Земли. Сейчас они не делились на расы, национальности, подданство и гражданство. Сейчас они – представители цивилизации, сумевшей преодолеть бездну космического пространства и высадиться на планете, похожей на красочный нереальный сон. Где медные трубы, фанфары, восхищённые возгласы сопланетников? Всё это впереди. А сейчас в наушники льётся волшебная, ни с чем не сравнимая музыка, издаваемая то ли великолепными птицами, то ли бабочками, то ли вообще здешним воздухом. Та самая музыка, что они впервые услышали на орбите и источник которой никак не желал установить головной компьютер. При такой музыке плазменные гранатомёты, удобно спрятавшиеся за спиной, и лазерные пистолеты, прилипшие к правому боку, казались совершенно неуместными.
– Осмотреться вокруг корабля! – последовал приказ командира.
Все четверо молча разошлись в стороны. Будто чувствуя торжественность момента, «Шаровая молния» казалась притихшей, окаменевшей после трудного перелёта птицей.
Передвигаться по чужой планете оказалось даже чуть легче, чем по родной Земле. Значит, сила тяжести, несмотря на куда более внушительные размеры, здесь не многим отличалась от земной.
Ни птицы, ни бабочки никак не реагировали на появившихся чужаков. Они занимались своими нехитрыми делами, не обращая никакого внимания на людей, иногда нехотя отлетая в сторону, чтобы избежать столкновения со странными двуногими существами в облегающих белоснежных одеждах, зачем-то спустившихся с неба. Цветы, до которых страшно было дотронуться, чтобы не повредить их красоту, охотно расступались, пропуская вперёд идущего. А затем снова возвращались на место, полностью скрывая все следы. Словно никто и никогда не проходил здесь. Так же поступала и изумрудная трава. В ней копошились разноцветные жучки, милые на вид, как земные «божьи коровки». Удивительным образом они тоже не попадали под жёсткий протектор ботинок космонавта, вовремя убегая прочь; как будто предчувствовали надвигающуюся опасность. Любопытный
