Мне страшно подумать, где бы я очутился…
Богдан – Виталий, не в обиду тебе будет сказано…
Микушин – Да ты, друг, обнаглел! То есть, ты всегда был рыжим и наглым, но сегодня переплюнул себя… А собственно, кто тебе дал право обзывать людей – ставить их на полочку и ярлыки клеить – этот Кемави, а этот прохиндей… Это я прохиндей?! Я должен стерпеть?!
Богдан – Неудачно разговор начал. Но я думал, что имею дело с умным человеком…
Микушин – Сказать умному, что он дурак – это, по-твоему, слишком умно?
Богдан – Я не называл дураком!
Микушин – Называл, называл. Даже если нет – но думал точно так! Вот и выходит, что сам ты не очень умен, Богданчик.
Богдан – Странный у нас разговор получается. Я с другой целью пришел.
Микушин – Да мысли я твои читаю, умник! Мозги просвечиваю! Оставь колбасу! Что там с Жанной?
Богдан – Покинула она тебя, верно? В гостинице ее нет. Виталик, ты искал ее? Ну, хоть разок пошевелился? А если беда стряслась? Пропала жена – а муж в ус не дует.
Микушин – Ты чего о чужой жене беспокоишься? Нашел, что ли?
Богдан – Виталий, только без подковырок. Я – друг Жанны. И я ее искал! Сперва хотел обратиться к лучшей подруге – Ленке Федоровой, она тоже здесь ошивалась; родители у нее – столпы местного общества. Жанна ей доверяла. Но та, оказалось, уже уехала из Укалаева.
Микушин – Устарели твои сведения, Богдан.
Богдан – Чего?
Микушин – Отстаешь от жизни – от светской жизни в Укалаеве. Не располагаешь актуальной информацией. Гляди, сыщик, а то Коренев тебя уволит. Он от тебя работы не требует, но неосведомленности не простит. Теряешь квалификацию.
Богдан – Чего?
Микушин – Говорю, шел сюда, в Катеринку и видел на дороге, что в Котуть сворачивает, парня с девицей – девица рослая, волосы золотом отливают – не ошибусь. Ленка Федорова – она самая. А парень – укалай. Я не стал их окликать – пусть себе идут.
Богдан – Куда? Ты пьян?
Микушин – Я трезвый тогда был, это ты сейчас водку хлещешь!
Богдан – Не о Ленке я хотел с тобой говорить, а о Жанне. Твоей жене, между прочим.
Микушин – Точно определил – между прочим. Я тоже задумался – между чем и чем? вернее, между кем и кем? тобой и Седоном? А, Богдан?
Богдан – Ты не смог не спошлить… Между мной и Жанной никогда ничего не было. Про Седона ты уже знаешь. Для Жанны ее чувство – как болезнь, наваждение. Ты бросишь больного человека? Что, ему погибать теперь?
Микушин – Страсти – мордасти! Шекспир отдыхает… При таком раскладе Жанне не нужно было выходить за меня замуж – это честно… Где она?
Богдан – Насколько мне известно, Седон поселил Жанну подальше от своей семьи и межуйских сородичей – и подальше других посторонних глаз. Увез ее в Усневку.
