батыру, а тот вдруг кивает ему. Затихающая битва еще продолжается, но эти двое вне ее. Интересуются только друг другом.
Павел смотрит на противника оценивающим взглядом.
Это – опытный боец. Судя по многочисленным белым шрамам на скуластом лице – бывал во многих сражениях. Продолжает улыбаться. Чувствует себя уверенно.
Что ж подойди поближе и узнаешь, как умирают русские воины. Павел вскидывает топор, а ладонь монгола смыкается на украшенной драгоценными камнями рукояти сабли.
– Я за тобой, урусут. Наконец-то. Как долго я тебя искал!
Губы батыра не шевелятся, но голос, тихий и вкрадчивый, как шелест сухих листьев, звучит в голове Павла. И главное – нет акцента. Монгол не коверкает русские слова.
– Кто ты?!
Топор в руке Павла становится таким тяжелым, что он не может справиться с его весом и вынужден опустить оружие.
– У меня много имен. Но какая тебе разница, коназ Павел? Умри!
Выплывшее из-за туч солнце, играет лучами на лезвии кривого клинка. Павел не может сдвинуться с места, завороженный взглядом таинственного врага. Глаза татарина, поначалу черные, наливаются кровью и делаются такими же, как рубиновые пуговицы на кафтане. И вот нет уже ничего кроме этих глаз. Узких щелок, плывущих к Павлу по морю мрака.
Это – не воин. Это – сама смерть, напялившая личину татарина, но бессильная скрыть свою сущность.
Пора, Павел, пора! Чего вы хотите? Только умереть!
– Это мы еще поглядим, кто умрет, Эрлик!
Боярин не верит своим ушам. Он сказал это! Откуда узнал, как зовут батыра?
Силы вдруг возвращаются. Павел успевает отбить удар кривой монгольской сабли, подставив лезвие топора. И тут же атакует сам. Топор должен рассечь батыру живот, но тот отступает. Сабля мелькает у самого лица Павла. Поединок, равных по силам противников, продолжается.
Они уже не замечают никого кроме самих себя. Павел понимает – они давние враги. Настолько давние, что…
Удачный взмах топора. Лунообразное лезвие вот-вот раскроит монголу череп. Однако и сабля спешить напиться крови рязанского вельможи – через мгновение она вонзится ему в шею. И тут поединок обрывается.
Павел проваливается в темный колодец. Ударяется спиной о его дно и все заканчивается. Нет ни боли, ни страшных глаз. Нет вообще ничего. Он умер.
Год 2015-й
Ровное гудение работающих компьютеров. Чередование почти одинаковых изображений на мониторах. Оптимальная, поддерживаемая несколькими кондиционерами, температура. Мягкий, приглушенный свет, отражавшийся от блестящих боков вертикальных, выстроившихся в ряд, емкостей.
Все это усыпляло. Человек в белом халате, сидевший за одним из столов, захлопнул папку, документы в которой изучал, наверное, уже в трехсотый раз. Зевнул.
Потянулся к полупустой чашке и глотнул успевший остыть напиток.
Да. Они сделали все,
