с площадью. Многие квартиры в ней пустовали – жизнь в малом одноэтажном доме в случае бомбежки кажется безопасней. Почти все жители ее переселились отсюда еще в первый год войны. Я вбежала в самый первый подъезд. Перепрыгивая сразу по две ступеньки, молнией пронеслась по лестнице и стояла у трухлявой деревянной двери, ведущей на чердак. Дверь оказалась не заперта. Рядом лежал огромный выломанный ржавый замок. Засовы издали противный протяжный писк, и мне открылась стандартная картина подобных заброшенных помещений: пыль, размашистая паутина над головой, мусор в виде пустых пакетов и бутылок, в углу кто-то давно спрятал шифер и другие стройматериалы, покрывшиеся со временем черными пятнами. Прямоугольник света вдали был тем окном на площадь, про которое говорил Даник. Я сделала шаг внутрь, и в нос ударил омерзительный запах сырости и гнили. Я стала пробираться к окну, стараясь не ступить в грязь и не попасться в разбросанные кругом нити паутины. Скрип каждого шага заставлял душу замирать. Внезапно я услышала дыхание. Чужое тяжелое чахоточное дыхание. Полумрак старого чердака старательно скрывал некоторые свои углы. Страх с каждой секундой все сильнее сковывал меня.
– Не бойся, – раздался справа от меня глухой слабый голос.
Я взвизгнула и отшатнулась в сторону. В углу я заметила едва различимый силуэт человека.
– Кто вы? – спросила я дрожащим голосом.
– Антон, – с трудом выговорил незнакомец и зашелся ужасным кашлем.
Почему-то, когда мужчина назвал свое имя, страх тотчас отхлынул от сердца, и я сделала шаг навстречу, чтобы получше разглядеть его.
– Не бойся, – вновь вымолвил незнакомец.
Я подошла еще ближе. Мужчина сидел в углу, опершись на стену. Обмотанный по несколько раз в оборванное тряпье, измазанный в саже и земле, с закатанными кверху усталыми глазами, он представлял собой удручающее зрелище.
– Кто вы? Что вы здесь делаете?
– Антон, – во второй раз повторил мужчина.
– Вам надо к врачу.
– Мне нельзя.
Я стала понимать, кого я встретила. Сбежавший два месяца назад пленник, солдат Державы. Тогда провели массовый досмотр вдоль и поперек всего города, но никого так и не отыскали. Солдат сильно исхудал за это время. Кожа на лице была туго натянута на череп, руки безжизненно свисали к полу, а тело билось от сильного жара. Я села на корточки напротив него.
– Я вас не выдам, – произнесла я.
– Спасибо, – он впервые посмотрел точно на меня.
– Как вы выжили здесь?
– Ко мне приходил человек из этого дома. Но его давно не было, – ответил солдат.
– Держите, – я протянула ему несколько оставшихся после обеда печений, что лежали в кармане кофты.
Тонкими пальцами он взял печенье и в знак благодарности улыбнулся. Солдат стал медленно поедать угощение. У него в животе сразу громко заурчало.
– Довольный, – сказал он, добавив: – Как тебя зовут?
– Юля, мне пятнадцать лет.
– Большая. Мне двадцать
