ни отпечатки пальцев, ни волоски. Ничего. К тому же, Фабиан, ты правильно сказал о стекольной фирме. Ее не существует, а автовышку на самом деле арендовала строительная фирма Peab, которая понятия не имела о том, что ее у них угнали. Иными словами. Убийство Йоргена Польссона – не несчастный случай; оно было хорошо спланировано вплоть до мельчайших деталей: где оно произойдет, как будет выполнено и когда обнаружится.
– Остается только спросить: почему? – подал голос Муландер.
– Да, хороший вопрос, – отозвалась Лилья. – Почему кому-то отпиливают кисти рук?
– Может быть, он что-то украл? – предположил Утес. – По законам ислама так наказывают за кражу.
– Ты думаешь, преступник – мусульманин?
– А почему бы и нет? – сказал Утес и указал на фото класса. – Вот у этого вполне мусульманский вид. Что скажешь, Фабиан? – он протянул фото Фабиану. – Ты его помнишь?
Фабиан кивнул:
– Яфаар Умар. Мы звали его Яффе. Классный парень, самый веселый в классе. Мог шутить обо всем на свете.
– Похоже, это не наш случай, – сказала Лилья.
– Обычай отрубать руки существует у нескольких народов, – вмешался Муландер. – Взять хотя бы войну в Руанде. Там отрубали руки военнопленным, чтобы они больше не могли сражаться.
– Там отрубали руки целым деревням, – подхватил Утес. – Мужчинам, женщинам и детям, только чтобы они не смогли оставить отпечатки пальцев на бюллетенях для голосования.
– При чем здесь отпечатки пальцев? – удивилась Лилья. – Ведь голосуют анонимно.
– Да, но чтобы в принципе получить бюллетень для голосования, ты должен был удостоверить свою личность, и делалось это с помощью отпечатков пальцев.
Фабиан не верил, что это убийство – наказание за кражу по законам ислама. Насколько он помнил, Йорген Польссон не был замечен в воровстве. Трудный подросток, но склонности к воровству у него вроде не наблюдалось. Вопрос заключался в том, что это могло значить. Отпиленные руки, которые положили в душевую. Без сомнения, убийца хотел этим что-то сказать.
– Риск. О чем ты думаешь?
Фабиан поднял голову и увидел вопросительный взгляд Тувессон.
– Что хотел сказать преступник? Имеет ли значение, что убийство Йоргена было совершено на его рабочем месте, или это чистая случайность, что он работал в той же школе, где учился?
– Ты считаешь, это мог сделать какой-нибудь ученик?
– Не знаю. Или учитель. Кто-то, над кем он насильничал.
– Насильничал? Что ты хочешь сказать? Насиловал? – уточнил Утес.
– Тогда бы ему отпилили не руки, – заметила Лилья.
– И еще, – продолжил Фабиан, сам удивляясь, откуда он взял это «насильничать». – Если Йорген Польссон действительно проехал по мосту через Эресунн, это должна была заснять камера наблюдения. Разве нет?
– Мы знаем, что он проехал по мосту, – сказал Утес, протягивая распечатку. –
