ладно тебе… Я так смущалась… И вообще…
– Брось! Чего там смущаться? Помнишь, как ты попала сюда? Свои сочинения и прочие фантазии? По сравнению с теми твоими выходками, это всё – детский лепет!
Кудряшка залилась краской, вспоминая события двухнедельной давности…
«…Кожаный ремень стягивал запястья, больно впиваясь в кожу. Тонкая ткань одежды затрещала, срываемая грубыми мужскими руками. Инстинктивно она ещё пыталась сопротивляться, сама понимая, впрочем, что это уже бесполезно. Дергаясь, как бабочка в паутине, кусая губы от бессилия, она чувствовала как сразу несколько пар рук скользят по её телу – сжимая грудь…стискивая запястья, не давая пошевелиться…зажимая рот, не позволяя кричать…стягивая с неё трусики… Она зажмурилась, чтобы не видеть всего этого.
По-прежнему горел камин, в комнате было жарко и темно.
Кто-то намотал её волосы себе на руку и больно дёрнул, заставляя повернуться. Она сделала последнюю попытку закричать, но кто-то грубой лапой моментально сжал ей горло. Потянув за волосы, её заставили откинуть голову назад и заткнули рот её же собственными трусиками.
Жгучая волна прокатилась по её телу до самых кончиков пальцев. Жгучая смесь стыда, отчаяния, бессильной злобы и…возбуждения. Она больше не пыталась сопротивляться. Да и что дёргаться, если сама этого хотела? Тем более, что их, кажется, только заводила её беспомощность и жалкие попытки вырваться. Брызнувшие было из глаз слёзы быстро высохли, оставив лишь две тонкие струйки потекшей туши на щеках, все ещё пылающих от стыда и унижения. И она, как завороженная, продолжала смотреть, как главный из её мучителей медленно расстёгивает рубашку, обнажая загорелый торс с рельефными мускулами, как приближается к ней, властно кладя руку на её горло…
Она не сопротивлялась, когда её за волосы стащили с дивана и поставили на колени, так что её лицо оказалось прямо перед огромным «орудием» одного из них. Не выпуская из рук её волос, он толкнул её голову вперед…
Уже не пытаясь сопротивляться, она послушно разжала губы, подчиняясь движениям направляющей её ладони. Кожаный ремень, стиснувший руки, не давал никакой свободы, а огромный член её мучителя грубо проникал в её рот, заполнял его весь, и не было возможности ни отвернуться, ни как-либо воспротивиться процессу. Оставалось только подчиниться его силе и напору, сгорая от стыда и… одновременно замирая от непонятно откуда нахлынувшего возбуждения. Старательно обхватывая губами его член, проводя по нему язычком, она чувствовала, как тот откликается на ласку, вздрагивая от прикосновений, пульсируя в такт её движениям, и от этого горячая волна жгучей страсти вдруг прокатилась по её телу. Быстрее… глубже…
Она едва не захлебнулась, когда он кончил… Но это было только начало.
Её рывком заставили подняться, развязали стягивающий запястья ремень. Двое подхватили её на руки, так что она невольно вцепилась в них, обхватив каждого за шею, чтобы не упасть, а третий, подойдя
