над землёй и летишь в сверкающую черноту. Что там? Женька всё пытается представить, что это значит: миллион световых лет. Или что означает видеть то, чего уже давным-давно нету. Потому что свет нынешних звёзд до нас пока не долетел. И будет лететь ещё долго-долго. А мы видим то, что было там, в далёком космосе, много времени назад. Это всё дедушка ей объяснял.
В тишине звёзды будто бы разговаривают с Женькой. И она их понимает. И в то же время совсем не понимает. Так маленькая я или большая? А Земля? А Солнце? И что такое Земля? А что такое время? А что такое люди? А как всё началось? А что потом будет? А можно ли разговаривать на расстоянии? Не по телефону, просто так? А смогут ли люди всё же когда-нибудь полететь вон туда, ну, совсем туда, далеко? Всякие вопросы в голову приходят. О Бесконечности, о Земле и всяком другом. Бывает, пойдут они с дедушкой после заката вверх по серпантину – так, пройтись, – и на звёздное небо смотрят. Это если у дедушки наблюдений нет. Дедушка тогда разные истории про небо рассказывает. А иногда подолгу ничего не говорит. И Женька думает.
Встанут они на полянке сбоку от серпантина, задерут головы – и смотрят. Над ними стеной нависает чёрная гора, – и деревья, тоже чёрные. Рядом кто-то тихонько шуршит. Но с дедушкой Женька не боится. Дедушка говорит, это мыши с ежами по ночам шебуршатся. Женька всматривается в ту сторону, но не видит. Лишь совсем рядом из темноты выступает немного листвы – наверное, граб, а ещё пятачок травы и кусочек асфальта. Оказывается, звёзды всё-таки светят.
Но на долину за обрывом и на горы вокруг этого света совсем не хватает. Они остаются чернильно-чёрными.
И вот над всей этой чернотой, над треугольными горами и над кудрявыми тёмными кронами поёт свою песню усыпанное звёздами небо. Иногда Женьке представляется, что это не звёзды. Что это дырочки кто-то наделал в гигантском опрокинутом ковшике. Под ковшиком темнота, а снаружи свет в дырочки светит! Что там, снаружи?
Но игра надоедает, и она снова видит обычное небо. Вглядывается в него изо всех сил. И чем больше вглядывается, тем больше обнаруживает крошечных звёздных пылинок там, где вроде бы только что ничего не было. А ещё некоторые звёзды имеют характер. Или ей кажется? А ещё вон там спутник тихонечко пролетает. А вон в стороне чиркнуло искрой, будто кварцем по кварцу кто-то ударил…
Иногда бабушка тоже с ними выходит, чтобы, как она выражается, моцион перед сном сделать. Тогда всё по-другому. Уютно, словно они по-прежнему в кухне сидят. Пахнет какими-то пряностями для булочек. Бабушка обязательно про хозяйство начинает говорить, истории о своих знакомых припоминает или какие-нибудь поучительные случаи. С ними двоими Женька мышиных шорохов ещё меньше боится. Но и звёзды другие делаются: домашние какие-то. Космическая бесконечность с бабушкой совершенно не уживается.
Со звёздами у бабушки свои отношения. «Какие звездочки нынче, – бывает, хвалит она, – ясные, крупные.» Или: «ой, что-то у Юпитера сегодня будто яркость пониженная. Что ли дымка в небе какая-то?». И мама, приезжая к дедушке, звёзды тоже всегда «крупными»
