Конечно, она все еще помнила, что именно Злослов ее похитил, но она не могла не признать, что о ней никто и никогда не заботился так, как это делает он. – И правда, это самые красивые розы, которые я когда-либо видела. Однако, как человек, о котором, кроме родителей, вообще никто и никогда не заботился, мне сложно поверить в то, что он все это делает просто так. Просто потому что любит меня. Хотя с другой стороны, почему еще? Что ему от меня нужно? – Тем временем Злослов уже пристально наблюдал за девушкой:
– Милая, мне нужна ты, только ты. – От мыслей о Ладе колдуна оторвал его только что вернувшийся Голем:
– Владыка.
– Ты так быстро вернулся?
– Да, я посетил все ваши земли, к моему прибытию у всех наместников были готовые отчеты, поэтому я их забрал и вернулся.
– Хорошо, отдай мне отчеты и иди, подготовь все к прибытию наместников. Я их вызвал, вечером они все должны прибыть.
– Слушаюсь, Владыка. – Голем испарился, а Злослов, видя, что Лада решила дочитать свою книгу, отправился в тронный зал, чтобы изучить отчеты о проделанной работе наместников. Потратив пару часов на изучение документов, Злослов снова пошел к карте, чтобы проверить, все ли хорошо у Лады, после чего вернуться в тронный зал для приема наместников.
Девушка дочитывала Консуэло, периодически прерываясь, чтобы выпить чай, так прошел почти целый день. Когда Лада дочитала книгу, она снова налила себе чашку чая:
– Завтра мне необходимо принять решение. Как же мне поступить? Остаться здесь? Или отправиться во дворец? – Неожиданно за окном раздался какой-то шум, который отвлек Ладу от раздумий. Девушка слышала какие-то истошные крики, которые сильно ее пугали, но она понимала, что ей необходимо было посмотреть, что происходит на улице. Лада поставила чашку чая и пошла к окну:
– О Боги! – Выглянув, она увидела самое омерзительное зрелище, которое только могла представить. На улице была самая настоящая вакханалия. Жители, бывшие мужчины, а теперь чудовища, сношались друг с другом, не отрываясь от еды. Если кто-то ронял съедобное нечто, и пытался достать еду, то партнер сзади его хватал за что-то похожее на волосы и резко прижимал к земле или спине того, кто был спереди с такой силой, что у несчастного проступала кровь:
– Отвратительно, это самая омерзительнейшая многоножка, которую только можно представить. Они с таким остервенением сношаются, что даже не удивительно, что это действие сопровождается такими криками, борьбой и разрушениями. – Лада пыталась не поддаваться панике и рвотному рефлексу, хотя, конечно, мысль о том, что она под защитой колдуна несколько успокаивала ее. – Какой ужас! Главное дышать глубже. Надеюсь, они не решат сюда нагрянуть. Главное дышать глубже. Отвратительно, сомневаюсь, что захочу в ближайшее время есть, не говоря уже о близости. Хуже всего то, что, кажется, в этом омерзительном действии, участвуют абсолютно все.
