style="font-size:15px;"> – Запрещено! – Алан наблюдал за ними с пролёта западного крыла. – В этом поместье есть двери, которые вам не следует открывать. Пожалуйста, держитесь Грея и следуйте за мной.
Кот обогнал Амальтею на пару ступенек и заговорщически зашептал:
– В восточном крыле Алан хранит вещи, принадлежавшие вашему отцу. Я там не был, но слышал, как они обсуждали это с Романом. Кажется, мистер Дигеренс редко бывает в этой части поместья, если вообще бывает. Как вы думаете, что он может от нас прятать? Я думаю, что в комнатах хранятся несметные богатства Дэниела Грроя!
Грей сел в пролёте западного крыла и улыбнулся. Он знал, что Амальтея, несмотря на запрет Алана, убежит в восточное крыло сразу же, как только услышит первое предложение, но не торопился сообщать об этом хозяину.
Восточное крыло представляло собой узкий тоннель, освещённый факелами с двух сторон: по пламеннику на каждой стене. Амальтея не была в западной части поместья, но предполагала, что в ней не менее четырёх комнат, здесь же была одна единственная дубовая двустворчатая дверь. Створки делились железными полосками на пять равных частей, и ручки, такие же каменные львы с кольцами, что встречают гостей на входе, располагались не по центру, а чуть выше – во второй секции рассечённых створ. Замком выступала ржавая цепочка. Амальтея потянула её на себя, но двери закрылись ещё плотней, будто кто-то их подпирал изнутри.
Через пару попыток она сдалась и перестала дёргать двери. Амальтея смирилась с тем, что в восточное крыло без помощи Алана ей не попасть, но напоследок, перед тем, как вернуться на лестницу, решила ещё раз испытать удачу. Всё было напрасно. Створки лишь прижимались друг к другу, как одинокие замёрзшие птенцы.
– Да, что с тобой не так! – в мыслях возмутилась Амальтея и потёрла цепочку. Чёрточки, которые она сначала приняла за царапины, на самом деле оказались зашифрованной надписью на драколинге. «Чтобы пройти темноту, неси в себе свет», – девушка прочитала запись и перевела взгляд на факелы.
Осторожно сняв пламенник, она поднесла его к цепочке. Огонь, соприкоснувшись с надписью, потух, а фраза исчезла, обратившись вновь в нечитаемые царапины. Тем не менее, двери открылись: львы повернулись головами вниз, и Амальтея, дёрнув за кольца, разбила ненавистную цепь.
В комнате царил полумрак. Нащупав круглую ручку, девушка закрыла дверь: на вид тяжёлую, но на деле бесшумную. Освещение заменял лунный свет, падающий на полированное, серебряное зеркало. Если Грей не солгал, и в восточном крыле Алан хранит вещи её семьи, то это зеркало, – всё, что осталось у мистера Дигеренса от их имущества. Не считая его, комната была пустой. Ни шкафов, ни стульев, ничего – только сверкающее зеркало и окно с решёткой.
Амальтея подошла к зеркалу. На оправе красовалась надпись на драколинге, выведенная изящным шрифтом: «Да уверуют твои глаза
