за собой пулемёт на самодельных санках. Невероятно. А кругом толщи снега лежат. Вокруг большие и маленькие заснеженные деревья. Вот были времена! Где интересно они находятся? – задумчиво размышляю я, глядя на фотографию.
На сереньком однотонном небе тихонько ползёт дымка. Порошит слегка декабрьский снежок 1941 года. Ветер чуть поддувает. Где – то далеко, словно белая пелена. А вокруг заснеженные пустынные пригорки, пухлые перелески, мутные дали. На Карельском фронте, казалось, не прекращаясь, гремят оглушительные взрывы. Канонады потрясают воздух. На поле брани ввысь тянутся глыбы дыма. Они плавно перетекают в тёмные, жуткие облака.
Скрипя по снегу, быстро бегут ездовые собаки: Тузик, Акапулько, Чаппи, Кузя. Они связанные упряжками. Тащат за собой боевой груз на нартах. Чуть приостанавливаются. Из ноздрей пар. Все мордастые, крепкие псы – маламуты. Тузик и Акапулько родные братики. Часто дерутся, когда на привале. Не всегда и в шутку. А за дело впрягаются дружно. У них серая добротная шерсть, широкие лапы, карие глаза, – красавчики. Чаппи пронырливый и не в меру весёлый. У него светло – коричневая шубка. Кузя самый мощный. Морда просто волчья. Даже повадки как у хищника. Но упрямый до жути. Клыкастые бойцы знают своё дело. Вместе набегали уже не одну сотку километров.
Солдат – старший сержант Владимир Заяц в белом маскхалате бежит рядом. Только поспевает. Молодой, мускулистый парень – спортсмен. Его рекорд штанга весом в двести килограммов лежа. Подружка Маруся тоже из тяжелоатлетов. Сама румяна, червлёная губами, глаза, как у пантеры. Прощаясь, любовники долго целовались в тёмной подворотне. Её красивое тело пламенело. Пышные груди ободряли. Язык во рту парня крутился как уж на сковородке. Сладкий поцелуй в засос на пятнадцать минут. И таких ещё лобызаний с десяток. Потом губы еле шевелятся. Он придерживает рукой пулемёт на тачанке. Малыши разогнались не на шутку. Кто – то ворчит, рычит немного.
– Ууууаааауууу…
Владимир, улыбаясь, вновь придерживает рукой пулемёт на плоской тачанке. Лыжи ладно скользят.
– Давайте. Давайте мои хорошие. Крепыши – малыши. Ещё около километра осталось. Уже близко. Давайте милые. Вперёд, вперёд. Малыши – крепыши, – бодро произнёс он.
– Уууаааууууу…
Ездовые собаки побежали чуть быстрее, проваливаясь в снегу. Дёргают слюнявыми языками. Быстро дышат. Слегка ворчат, рычат, фыркают. Акапулько за главного – рулевого. Вытягивается чуть вперёд. Из пасти пар вылетает. Тузик рядом. Ничего не имеет против прогулки. Глаза весёлые. Чаппи и Кузя бегут в один ритм. Все бегут ровно.
– Уууаааууууу…
На однотонном небе витала безмятежность. Ветер чуть поддувал. Слегка морозило. Вновь запорошили редкие снежинки. Дорожка уводит со склона в низину. Там перелесок с двух сторон. Заснеженная тропка. А дальше всё в гору. И крутой поворот.
Ездовые собаки проворно бредут. Слегка ворчат.
