поселившееся в душе одинокой вдовы. Впрочем, с недавних пор не такой уж и одинокой.
Она глубоко вздохнула.
– Кажется, я…
– Задремала. Это бывает по ночам. Дори, послушай. – В голосе Изольды Гейл, в девичестве Смоллет, звучал сдержанный упрёк. – Я, как никто, тебя понимаю, но оставить в таком состоянии просто не могу. Ты уже выплакалась? Вот и хватит. Надо жить дальше. Пятнадцать лет, Дори, пятнадцать лет прошло! А ты убиваешься, будто похоронила Алекса только вчера. Я люблю его не меньше, он мой брат, но отпусти его, наконец, милая!
Она почти точь в точь повторила слова таинственного гостя, поэтому неудивительно, что Доротея уставилась на неё в изумлении.
– Иза! Как ты можешь!
– Могу. – Подруга внезапно всхлипнула и полезла в сумочку на поясе за платком. Высморкалась. – Я ведь тоже вдова, дважды вдова, я же рассказывала… Но живые должны жить, душа моя, а не хоронить себя под траурными одеждами. Уверена, с Джузи, моим новым мужем, я буду счастлива, но это не помешает мне до конца своих дней любить и помнить и Мартина, и Ричи. Они – часть моей жизни, лучшая часть, и я никогда с ними не расстанусь, но буду любить и Джузеппе, и ещё, даст Бог, наше с ним дитя, если всё обойдётся благополучно. Понимаешь? Живые – к живым, Дори!
– Иза! Ты беременна?
Та сквозь слёзы рассмеялась.
– Похоже, это единственное, что ты расслышала, милая. Ну да, уже почти три месяца, и, сама понимаешь, нам крайне нужно венчаться, ведь в моём-то возрасте идти под венец в животом выше носа – верх неприличия. Я тебя и разыскивала ещё и из-за этого. Не хочу, чтобы наследство Алекса перешло в казну, а потом было продано за бесценок, на него уже многие раскатали губы. По завещанию батюшки имущество, которое он отписал нам с Алексом, закреплялось жёстко только за ним и за мной, без права перехода от брата к сестре и наоборот. Он хотел быть уверенным, что после его смерти мы не пустимся в склоки. Насмотрелся при дворе… – Вытерла глаза. – Я так рада, что тебя нашла, даже и без этого наследства…
Некоторое время они сидели молча, обнявшись. Наконец Изольда отстранилась.
– Вот что я скажу, душа моя. Одна ты с нашим поместьем не справишься. Тебе нужен мужчина. И не какой-то управляющий, а муж. Понимаешь?
– Иза!
– Что Иза? Ты других слов, что ли, не знаешь? Четвёртый десяток лет Иза! Ты никогда не жила в замке, не занималась ведением больших дел; откуда тебе набраться опыта? Тамошний управляющий уже старенький, надо искать ему замену, а я к тому времени буду в Венеции и наверняка рожу; кому прикажешь за тобой приглядывать? А я хочу оставить тебя и замок в надёжных руках. И не сверкай так глазами, это не преступление – вдове снова выйти замуж. Думаешь, я не вижу, как смотрит на тебя этот Ворон? Да нужно быть слепцом, чтобы не разглядеть настоящего чувства, а я ещё, хвала Господу, зрячая. Душа моя, и ты откажешься от такого мужчины? Нет, ты ответь!
– Иза! – беспомощно повторила Доротея, теряясь под напором подруги. – Да как ты не поймёшь, я не могу, не могу думать
