и ещё трое – смертники. Казнь состоится, как только дойдёт очередь. То есть, у него – года через два.
Два года жизни.
Впрочем, разве жизнь в тюряге, да ещё в Американской тюряге особого назначения, со всеми её варварскими «обрядами и традициями», можно назвать жизнью?!
Но принять предложение…
Из всего арсенала современного оружия он хорошо владеет только ножом.
Вот ножом он и завалил тех идиотов-подростков из чёрно…опой шпаны, которые попытались «вытрясти» из него наличные… Да ещё в пылу «угара озверения», и «приступа расизма» как это дело обозначил прокурор, так изуродовал мерзкие рожи, что на опознании их родные матери и узнать-то смогли лишь с трудом!
А поддался слепой злобе и «состоянию аффекта», как это обозначал уже адвокат, потому, что подростки первыми спровоцировали его. А он был обкуренный. Что и показала оперативная экспертиза. А уже спецкомиссия из всяких приглашённых психологов-хренологов констатировала полную вменяемость и адекватность Эванса.
Ну, вот ему и выдали что причиталось. По законам штата Оклахома.
Руку поднял Рикер.
– Да, заключённый пятьсот пятьдесят два дробь сто тридцать шесть.
– Господин полковник, сэр! С кем придётся сражаться там… На Адонисе?
– А, вот вы о чём… Нет, не с человекообразными. А с мутировавшими муравьями, богомолами, скорпионами, и мокрицами. Кислорода там в атмосфере в полтора раза больше, чем здесь, и эти твари вырастают до поистине чудовищных размеров. Так что никаких этих новомодных «антропоморфных», гидроидных, или бестелесных электромагнитных форм жизни. Всё конкретно, просто, и доступно. Есть в кого стрелять!
– А договориться наши не…
– «Договориться» как, разумеется, пытались наши разведчики, и переговорщики, согласно стандартной предварительной Процедуре, не удалось. Враг не способен к разумному диалогу. А сразу пускает в ход свои клешни, жвала, и ядовитую фигню из соответствующих жал и отверстий! Так что «договориться» можно только хорошей разрывной пулей, выпущенной в лоб! Ну, или туда, где там у этих гадов мозги. Ещё вопросы?
Вопросов больше не оказалось. Полковник, сердито глянув в оба конца шеренги, отступил на шаг:
– Отлично. Отлично. Желающие стать добровольцами на перечисленных мною условиях – два шага вперёд!
Эванс аккуратно сделал два шага, косясь вправо и влево.
Так, Рикер, что понятно: его очередь на казнь дошла бы через пять месяцев.
И Парк.
Что было странно – у пожилого мужчины, убившего, насколько знал Эванс, жену с любовником, было всего-то два пожизненных – его ситуацию в суде признали подпадающей под определение «в состоянии аффекта». Однако ситуацию несколько подпортил тот факт, что у уже мёртвого «наставителя рогов» Парк оттяпал садовыми ножницами то, что и сподвигло его жену на…
Эванс хмыкнул:
